Борис фон Шмерцек - Второй Грааль

Он показал на изогнутый металлический стержень шириной в палец, прикрепленный к обручу на лбу и напоминавший зонд, уходивший над головой Нангалы к затылку. На кончике зонда находилась направляющая петля, служащая для закрепления под заранее вычисленным, точно установленным углом необходимых операционных инструментов. Сейчас это был трепан, нацеленный сверлом на выбритый затылок Энтони Нангалы.

Гольдман нажал на кнопку. Сверло с жужжанием пришло в движение. У Донны волосы на затылке встали дыбом, когда расстояние между сверлом и головой стало сокращаться. Теперь она прямо-таки кожей ощущала страх Нангалы. Ни за что на свете она не хотела бы поменяться с ним местами. И надо было ему лезть в дела, которые его не касались!

— Вы сейчас почувствуете боль, — сказал доктор Гольдман Нангале. — К сожалению, я не могу дать вам никакого обезболивающего средства, так как при последующей операции вы должны находиться в полном сознании. Но уверяю вас, боль скоро ослабнет.

Энтони Нангала сжал кулаки, когда сверло пришло в соприкосновение с кожей, но не издал ни звука. Немного крови, выступившей из раны, доктор Гольдман удалил стерильным тампоном.

Через минуту сверло автоматически вернулось в исходное положение. После него в черепной коробке осталось маленькое круглое отверстие.

— Теперь непосредственно сама операция, — продолжал Гольдман, вставляя тонкую металлическую трубочку в петлю зонда. — Через эту трубочку я введу канюлю [18] Полая игла, трубочка. в мозг нашего пациента, чтобы произвести манипуляцию с гипоталамусом. Он находится ниже больших полушарий головного мозга — в промежуточном мозге, приблизительно на уровне носа, — и отвечает за ритм сна и бодрствования, за кровяное давление, за обмен веществ и многое другое. Также за тепловой баланс организма. Гипоталамус заботится о том, чтобы температура нашего тела составляла постоянно тридцать семь градусов. Именно поэтому он весьма интересен для наших исследований.

Он протиснул тончайшую полую иглу длиной примерно тридцать сантиметров через трубку напрямик в просверленное в черепной коробке Энтони Нангалы отверстие.

— Компьютерный томограф рассчитал путь канюли таким образом, чтобы операция не повредила ни одну жизненно важную часть мозга, — пояснил Гольдман. И обратился к Энтони Нангале: — Я обещаю вам, что с этой минуты операция пойдет для вас приятнее. Ведь человеческий мозг абсолютно невосприимчив к боли. Разумеется, канюля может повредить нервы. Поэтому я буду вводить ее так медленно, как только возможно. Пожалуйста, скажите мне сразу, если почувствуете ухудшение зрения или онемение где-нибудь в теле.

Он включил компьютер. На мониторе появился продольный разрез мозга Энтони Нангалы. Слева наверху, чуть выше твердой мозговой оболочки, мигала красная точка.

— Это вершина канюли, — пояснил доктор Гольдман. — Мини-радиопередатчик посылает импульс, который принимается обручем и передается на персональный компьютер. Таким образом, мы можем точно проследить за путем иглы. Теперь я пробиваю жесткую мозговую оболочку и проникаю в головной мозг.

Он осторожно поворачивал верхний конец канюли между большим и указательным пальцами, одновременно все сильнее надавливая на иглу. На мониторе Донна наблюдала, как светящаяся точка следовала по пунктирной линии.

Ее взгляд упал на Энтони Нангалу, который беспрерывно шевелил пальцами. Из уголков его глаз бежали слезы, но с губ так и не сорвалось ни звука.

Канюля достигла цели. Когда красная точка на мониторе точно легла на гипоталамус, доктор Гольдман закрутил натяжной винт, тем самым зафиксировав иглу. Затем он соединил ее верхний конец с прозрачной тонкой гибкой пластиковой трубкой, уходящей к передвижной консоли, стоявшей у стены.

— То, что мы испытаем теперь, до сих пор я проводил только на обезьянах, — заметил доктор Гольдман. — Длительное снижение температуры тела приблизительно на три градуса. У обезьян это вызывало замедление всех биологических процессов тела — в том числе и процесса старения. До сих пор отрицательных побочных явлений мною не выявлено, но опытных данных нам еще не хватает.

— И нет никакой другой возможности понизить температуру тела человека? — спросила Донна.

— К сожалению, нет, — ответил Гольдман. Он что-то набрал на клавиатуре компьютера, после чего светлая жидкость потекла по пластиковой трубке. — Чтобы замедлить процесс старения, гипоталамус должен быть коренным образом перестроен. Это происходит с помощью повышения концентрации ионов кальция. Сейчас я как раз этим и занимаюсь.