Шарлотта Линк - Хозяйка розария

Тогда она не смогла ему помочь, но сможет сейчас.

Действительность снова обрела краски. Стена исчезла. Снова появились чайки, солнце, люди. Она очнулась и знала, что делать.

Она потрясла Жюльена за плечо.

— Идем, скорее. С минуты на минуту здесь будет полиция. Франка и Алан каким-то образом выследили вашу банду, и Франка направляет сюда полицию. Мы должны исчезнуть!

Он смотрел на нее расширенными от удивления глазами. Она схватила его за руку и потащила за собой.

— Да идем же! Быстрее! У нас не так много времени!

Она выволокла его из кафе. На улице они остановились.

— Где твоя машина?

— Что?

— Твоя машина. Ты же говорил, что взял ее напрокат.

Он наконец обрел способность двигаться.

— Она стоит немного ниже, на этой улице. Я просто припарковал ее к обочине.

Они отыскали машину, сели в нее.

— Куда? — спросил Жюльен.

— Не знаю. Едем отсюда!

— Я уже двадцать лет занимаюсь этими делами, — сказал Жюльен. — Двадцать лет я преступник, если тебе угодно так меня называть. Поздновато, правда, начал.

— Зачем ты это делаешь?

Он пожал плечами.

— Из жажды приключений. Люблю пощекотать себе нервы. Кстати, мне пока еще нужны деньги, они меня возбуждают. Я не тот человек, который в шестьдесят — столько мне было тогда — тихо уходит на покой. Мне нужно было испытать что-нибудь новенькое. И я нашел, что искал. Правда, в не совсем подходящем месте.

Они сидели на берегу бухты Пти-Бо. Машину они оставили на дороге, а сами спустились вниз, в тень цветущих кустов и деревьев. Пляж был залит яркими лучами солнца. На берегу было многолюдно. Прилив достиг своей высшей точки, и полоска песка на пляже стала совсем узкой. Пара купающихся плескались в волнах прилива. У входа в бухту покачивалось парусное судно. Беатрис и Жюльен расположились немного в стороне, на удобном плоском камне, основание которого лениво лизали волны. Со стороны берега над ними высились скалы.

— Состав группы постоянно менялся, но я оставался при шефе единственной постоянной величиной, — рассказывал Жюльен. — Мы воровали яхты на островах, перекрашивали их и продавали во Франции. Я занимался перепродажей — находил клиентов и передавал деньги.

Беатрис слушала, прищурившись на солнце. Она испытывала чувство, близкое к тошноте.

— Никак не могу совместить все это с тобой, — сказала она, — с тем твоим образом, который я себе слепила.

— И что же это за образ?

— Ты — человек, которого я когда-то любила. Я вижу тебя взбалмошным, легкомысленным мужчиной, которому, в принципе, нет дела до других. Но в моей пьесе, в которой ты играешь, ты числишься в положительных героях. Ты понимаешь, о чем я говорю?

— Да, — ответил он, — понимаю. Наверное, тебе придется пересмотреть этот образ.

— Кажется, да.

— Конечно я понимал, что мы занимаемся криминалом. В этом отношении я никогда себя не обманывал. Правда, до сих пор…

— Что — до сих пор?

— До сих пор речь шла только о воровстве, об укрывательстве, но теперь…

Беатрис стало холодно. Несмотря на то, что с неба немилосердно пекло солнце, на руках выступила гусиная кожа, тело сотряс озноб.

Франка была во всем права.

— Хелин, — сказала она. — Вы действительно имеете отношение к смерти Хелин?

— Я узнал об этом убийстве только вчера, — сказал Жюльен, — но я до последнего момента не знал, что это была Хелин. Я приехал из Сен-Мало еще вчера, а не сегодня. Я тебя обманул, потому что… ах, ладно, так мне было проще. Вчера же я узнал от Жерара — это один из банды, очень неприятный тип — что произошло несчастье. Он сказал, что ему пришлось убить женщину, которая напала на наш след. Старуху, которой просто не повезло оказаться в неудачном месте в неудачное время… Я был в шоке, в ужасе, — он замолчал, выгреб из углубления в камне пригоршню песка и рассеянно пропустил его сквозь пальцы. Рядом кричали дети, игравшие во фрисби. Их дочерна загорелые, стройные тела стремительно метались между валунами.

— Я уже сказал, я не знал, что это была Хелин. Я не знал, что он… перерезал ей горло. Но мне и без того было плохо. Воровство — это одно, а убийство — совсем другое.

— Кевин Хэммонд тоже состоит в вашей банде? — Беатрис поняла, что Франка коротко передала ей всю информацию.

— Кевин Хэммонд? Садовник, у которого теплицы в Жемчужной бухте? Мы два года перекрашивали там украденные яхты, не привлекая ничьего внимания, — он внимательно посмотрел на Беатрис. — Ты знаешь Кевина?

— Мы давние друзья. Хелин была дружна с ним еще больше. Он был ее доверенным лицом, ее ближайшим другом. Она была убита в тот вечер, когда была у него в гостях. Думаю, что она услышала или увидела то, что для нее не предназначалось.