Шарлотта Линк - Хозяйка розария

Покачиваясь на ослабевших ногах, держа в руках стакан, он вернулся к столу, за которым, на самом краешке стула балансировала незнакомка из Германии, вертела в руках почти полный стакан виски и расширенными от ужаса глазами смотрела на каждого нового посетителя.

«Как же она слаба!» — подумал он с неожиданной злостью, но тут же едва не расхохотался. Кто он такой, чтобы так думать? Он держался за алкоголь так же крепко, как она держится за свои таблетки. Ее страхи, мучительные мысли, фобии, возможно, имели иную природу, нежели его собственные, но в сущности это не играло никакой роли. Для него жизнь была невыносима без виски, а она была вынуждена глотать транквилизаторы только для того, чтобы просто выйти на улицу.

«Нашлись двое, сидящих в одной лодке», — подумал он, глядя на искаженное страданием лицо Франки, и мысль эта показалась ему крайне неприятной. Не может быть, чтобы и он создавал такое же жуткое впечатление. Или он уже находится в таком же состоянии и просто этого не замечает?

— Но все же, время от времени, вы путешествуете, — констатировал он, — иначе как бы вы оказались здесь?

— Я путешествую два раза в год, — ответила она. — Два раза в год я летаю сюда на два-три дня. И это все.

— И вы справляетесь с этими поездками?

Она виновато приподняла плечи.

— Справляюсь — с помощью таблеток.

— Почему ваши поездки так коротки? Такие полеты не окупаются, к тому же, за столь короткое время вы не успеваете познакомиться с островом.

Она нерешительно оглянулась и посмотрела по сторонам.

— Я приезжаю сюда по делам, по поручению мужа.

— Понимаю.

Он действительно все понял. Речь, вероятно идет о налоговой истории. Вероятно, Франка изымала с банковского счета деньги, которые ее муж, минуя германское налоговое ведомство, переводил на Гернси. Дела такого рода здесь проворачивают постоянно. Правда, его, Алана, это не касается. Даже если за этими поездками стоят противозаконные махинации, его это не волнует.

— Вам стоит как-нибудь задержаться на острове, — произнес он. — Например, в этот раз. Погода — просто чудо. Она продержится всю следующую неделю. Вы сможете побродить по острову, поплавать, прийти в себя и восстановить силы.

В ответ Франка лишь устало улыбнулась.

— Об этом не может быть и речи. Я должна как можно быстрее вернуться домой. Мне нужны таблетки и рецепт моего лечащего врача. Вы не понимаете… — она сморщила лоб, напряженно раздумывая, как объяснить Алану свое трудное положение, — без лекарства мне бывает очень плохо. Без него я не могу за себя поручиться. У меня случаются страшные панические атаки, и я не знаю, чем может закончиться любая из них.

— Но с сегодняшней атакой вы справились.

Она удивленно посмотрела на Алана.

— Что вы имеете в виду?

— Ну, смотрите: в «Террасе» у вас началась очередная паническая атака. Это было два часа назад. При этом у вас не было возможности принять таблетку. Но вы же пережили приступ.

— Ну, я…

— Нет, не возражайте. Вы его пережили. Вам было плохо, вам было страшно, но вы не умерли и остались живы.

— Но я всерьез думала, что умру. Я уже не сознавала…

Теперь он, не колеблясь, решил до нее дотронуться и положил ладонь ей на плечо, ощутив легкую дрожь, сотрясавшую ее тело.

— Вы думали, что умрете. Это я могу понять. Вы думали, что не переживете приступ. Но что было потом?

— Потом появились вы и позаботились обо мне.

Он отрицательно покачал головой.

— Я всего лишь предложил вам место в моем автомобиле. Но не это решило исход приступа. Так или иначе, но паника отступила. Так что все очень просто.

— Откуда вы можете это знать?

— Думаю, что это общий принцип. Происшедшее с вами его подтверждает. Думаю, что впервые за много лет вы допустили, чтобы паника достигла своего наивысшего пункта. Это было вынужденно, потому что в этот раз вы не смогли прервать приступ приемом таблетки. Но ничто на свете не может подняться выше своего пика. По достижении пика начинается снижение. Это похоже на морскую волну. Она поднимается все выше и выше, угрожая смести все на своем пути. Она нависает над вами. Но вот она достигает своей высшей точки, останавливается, опрокидывается и стремительно рушится вниз, чтобы затем, пенясь, улечься на поверхность и плавно выкатиться на песок.

Она подняла свой стакан к глазам.

— Я ужасно устала. Вы не думаете, что нам пора ехать?

Его собственный стакан был уже пуст. Обычно в такой ситуации Алан продолжал пить до потери сознания, и сейчас был уже на пути к этому. Но на этот раз, наверное, надо будет уступить ее просьбе и считать это подарком судьбы. Он отвезет ее домой, и это избавит его от страшного и постыдного падения — и, кроме того, от утреннего похмелья.