Кэти Сьюэлл - Западня

— Обычная простуда, — уверял Давид женщину.

— Вы не можете вот так просто уйти, ничего ему не назначив, — агрессивно настаивала женщина, буквально перекрывая выход своими широкими бедрами.

— Вот этот сигаретный дым, — Давид махнул, обводя жестом комнату, — вполне может быть причиной его кашля.

— Ерунда, — провозгласила женщина, не изменив своего мнения, а мужчина на диване чуть повернул голову в их сторону, не отрывая взгляда от экрана. Женщина ткнула пальцем в сторону Давида: — Он кашляет с самого раннего детства. Хогг говорил мне, что у него негодные легкие.

— Я не удивлюсь, — Давид попытался скрыть сарказм. — Давайте ему витамин С, детский аспирин, побольше гуляйте на свежем воздухе, и через несколько дней ему станет лучше. — Давид стал на колени и взъерошил жесткие волосики малыша. Будучи уверенным в своей правоте, он повернулся к отцу мальчика: — Почему бы вам не пойти с ним погулять? Сегодня такой чудесный день. Немного солнца пойдет ему на пользу.

Мужчина снова чуть повернул голову, но глаза ни на миг не отрывались от экрана.

— Что это значит? — запротестовала женщина. — Ты слышишь, Брент? Этот врач хочет, чтобы ты повел ребенка с больными легкими на свежий воздух! Как тебе это нравится?

Брент по-прежнему не отвечал. Давид не мог понять, то ли тут что-то затевается и мужчина сейчас вскочит в ярости, то ли он абсолютно апатичен и равнодушен сверх всякой меры. В любом случае на душе было тревожно.

— Это все, что я могу сделать для вашего сына. Думаю, остальное зависит от вас.

— Да вы ничего не сделали! — закричала женщина ему вслед, когда он быстро шел к машине. — Я вообще считаю, что вы — настоящая угроза для детей! — продолжала выкрикивать женщина. — Халатность, вот как это называется!

Две-три женщины вышли узнать, что за шум. Садясь в машину, Давид почувствовал, как его шея начинает пылать от волнения. «Настоящая угроза для детей». Она была права! Он был готов капитулировать и покончить с домашними визитами. На самом деле его опыт практикующего терапевта был очень небольшим, а люди здесь, казалось, верили в чудесные пилюли и таблетки, которые сразу приведут их в полный порядок. Очевидно, доктор Одент был ходячей аптекой, поэтому он так любил заниматься частными визитами.

Давид завел машину, потом, поколебавшись, выудил из портфеля бланки рецептов. Курс антибиотиков не повредит мальчику, хотя и проку от них не будет. Но мысль о том, что придется снова стучать в ту же дверь и снова пройти через унижение… Выражение «белая шваль» всплыло в памяти, он даже произнес его вслух. Отвратительное выражение, но теперь он точно знал, что оно значит.

— Итак, мы опять за свое? — спросила Шейла.

Давид заметил, что у нее появилась привычка прислоняться к двери и скрещивать руки так, что грудь поднималась вверх. Гладкие белые холмы выпирали из ее сестринской формы. Улыбаясь, она высовывала язык и облизывала нижнюю губу.

— Что ты имеешь в виду? — Давид был не в настроении слушать ее колкости. Он сидел в ординаторской и пытался разобраться в историях болезней. У Спящего Медведя в карточке уже несколько лет не было никаких записей.

— Играем во врача.

Давид прекратил работу и раздумывал, как воспринимать эти участившиеся нападки, слабо замаскированные под остроумные, шаловливые замечания. Она, казалось, хотела добиться ответной реакции. Ее это явно заводило. Очевидно, выясняла, как далеко может зайти, пытаясь помыкать им. Давид на секунду поднял глаза и улыбнулся.

— Да вот, играю, — легкомысленно подтвердил он и снова стал перекладывать бумаги. Он явственно услышал голос матери, часто внушавшей ему в детстве: «Хулиганы хотят, чтобы ты боялся. Если не обращать на них внимания, им станет неинтересно и они переключатся на кого-нибудь другого». Мать вбивала ему это в голову каждый день, и это был очень полезный совет.

Шейла все еще стояла в дверях. Давид бросил на нее быстрый взгляд:

— Что-нибудь еще?

Ей не откажешь в бесстрашии. Ее взгляд ясно давал понять, что от нее так просто не избавишься.

— Знаешь что, — начала она, выдерживая паузу и вынуждая его смотреть ей в глаза. Он нетерпеливо пожал плечами. — Поаккуратнее выбирай выражения, а то подумают, что у тебя нет чувства юмора.

— Это чей тип юмора имеется в виду? — спросил Давид.

— Слушай. Тебе не повредит чуть расслабиться, не стоит быть таким неврастеником. Мы работаем бок о бок, и у нас свои методы работы. Не помешало бы влиться в коллектив.