Хеннинг Манкелль - Возвращение танцмейстера

Он проник в дом Эльзы точно тем же способом, подумал он, как пару дней назад в дом Герберта Молина.

Он вытер подошвы носовым платком. Было без четверти восемь. Он огляделся. Он сам не знал, что он ищет. Может быть, каких-то доказательств, что был прав, подозревая Эльзу во лжи. Из опыта он знал, что предметы иногда изобличают ложь лучше, чем слова. Он вышел из гостиной, заглянул в кухню и попал в комнату, служившую, по-видимому, кабинетом. Здесь и надо искать, подумал он. Но сначала он должен осмотреть верхний этаж. Он взбежал по лестнице. Там была комната для гостей. Миновав ее, он зашел в спальню Эльзы Берггрен. Здесь стояла широкая двуспальная кровать. На полу ковер. Заглянул в ванную – на полке перед зеркалом ровными рядами стояли баночки и флаконы.

Он уже хотел вернуться в кабинет, когда по какому-то наитию, сам не зная зачем, открыл двери платяного шкафа. Там висело множество платьев и костюмов. Он погладил одно из платьев – ткань, судя по всему, очень высокого качества. В самой глубине висело что-то, что привлекло его внимание. Он отвел в сторону несколько платьев, чтобы лучше видеть.

Мундир.

Он не сразу сообразил, что это за мундир. Потом понял – немецкий военный мундир.

На полке рядом лежала фуражка.

Он снял ее и увидел череп на околыше. В шкафу висел мундир СС.

Кабинет Эльзы Берггрен Стефан уже не стал осматривать. Он покинул дом в Ульвчелле тем же путем, что и пришел. Тщательно закрыл за собой окно и поспешил к машине. Шел тяжелый мокрый снег. Он поехал прямо в гостиницу, налил стакан вина и стал обдумывать, не позвонить ли тут же Джузеппе Ларссону. Но его одолевали сомнения. Он же обещал не вступать в контакт с Эльзой Берггрен. А теперь выходило так, что он не только разговаривал с ней, но и незаконно проник в ее дом. О таких вещах по телефону не говорят, подумал он. Джузеппе его поймет. Но для этого надо сесть и спокойно, не торопясь, поговорить.

Он включил телевизор и начал перебирать каналы. Остановился на старом вестерне. Пленка была совершенно выцветшей. Кто-то с винтовкой карабкался по скалам, пытаясь скрыться от нескольких всадников. Стефан убрал звук и вытащил свои заметки. Потом постарался суммировать все, что случилось с момента его приезда в Свег. Что он теперь узнал, чего не знал раньше? Он попытался выстроить предварительную версию – что послужило причиной смерти Герберта Молина. Версия складывалась неожиданно легко, как будто он рассказывал сам себе уже записанную историю.

Когда-то человек по имени Герберт получил три пулевых ранения. Он выжил.

Этот человек когда-то держал еще и музыкальный магазин.

Какое-то особое отношение было у него к танцам. Может быть, танцы были просто-напросто его тайной страстью? Как у других собирание грибов или ловля форели в северных реках?

В его жизни присутствует женщина по имени Эльза Берггрен. Когда он уходит на пенсию, он просит ее купить ему дом где-нибудь на отшибе, в херьедаленских лесах, недалеко от нее. Но он никогда к ней не заходит – нет лучших свидетелей, чем любопытные соседи. В платяном шкафу Эльзы Берггрен, запрятанный в глубине, висит эсэсовский мундир.

И вот некто пересекает темное озеро, наверное на лодке, и разбивает лагерь поблизости от дома Молина, чтобы потом его убить.

История на этом кончалась. Этот самый некто пересекает озеро в обратном направлении и бесследно исчезает.

Но были еще и другие звенья в этой цепи. Кровавые следы, образующие рисунок танго. Страх Герберта Молина. То, что он сменил имя. Уловка, думал Стефан. Маттсон-Герцен – фамилия довольно редкая, может быть, ее носят всего несколько человек в Швеции, в то время как фамилию Молин имеют тысячи. Здесь может быть только одна причина, думал он. Смена фамилии – тоже попытка укрыться. Герберт Молин заметал следы. Но какие? И почему? Если он считал, что фамилия Маттсон-Герцен затруднительна для произношения, он мог бы оставить только первую половину – Маттсон.

Он прочитал свои записи. Перевернул страницу и отметил две даты – родился в 1923-м, умер в 1999-м. Потом снова открыл заметки, сделанные в тот вечер, когда он сидел, запершись, в кабинете Джузеппе Ларссона. В сорок первом восемнадцатилетний Герберт призывается на военную службу – в действующую армию. Дислокация – береговые части, служба охраны. Записи были довольно беспорядочными, но он вспомнил – Герберт служил на каком-то скалистом острове в шхерах Эстеръётланда, охраняя шведский фарватер. Стефан предположил, что он оставался в береговой охране до конца войны и успел стать офицером. Через семь лет он порывает с армией, пытается открыть дело, потом поступает в Управление охраны порядка, потом – в полицию.