Жан-Кристоф Гранже - Полет аистов

Однако страшнее всего выглядели половые органы девочки: гладкое, почти безволосое отверстие влагалища было разодрано до самого лобка, в глубине огромной зияющей дыры виднелись коричневатые складки, а в них копошились черви и какие-то блестящие жуки. Я почувствовал, что вот-вот упаду в обморок, однако внезапно кое-что понял и ужаснулся. Передо мной находилась точная копия одной из жутких картин, запечатленных на снимках Макса Бёма. Вот она, связь. Она сокрыта в изувеченной плоти покойников и в непроглядной тьме. «Луи, что это вы застыли? Подайте-ка мне домкрат!» Маска приглушала властный голос монахини. Я пробормотал: «До... домкрат?» Сестра Паскаль кивнула. Я протянул ей инструмент. Она положила его подле себя и скомандовала: «А теперь помогите!» Она вцепилась обеими руками в левый край основной раны, крепко надавив на грудину. С трудом взяв себя в руки, я проделал то же самое с правой стороны, и мы вместе раздвинули края раны. Сестра ловко просунула в щель домкрат, уперев его концы в края грудной кости. Потом стала крутить ручку, и я увидел, как грудная клетка разъезжается и перед нами открывается темная органическая пропасть.

«Давайте воду!» – прокричала сестра. Я протянул ей бутылку. Она вылила в отверстие сразу целый литр. Из дыры хлынул поток мерзких тварей. Сестра Паскаль уверенно погрузила руки в грудную клетку трупа и стала рассматривать обрывки тканей и органов. Я отвел взгляд. Монахиня снова промыла внутренности чистой водой, потом попросила меня посветить ей. Она по самое запястье засунула руку в тело мертвой девочки. Потом наклонилась так низко, что коснулась края раны. Несколько секунд сестра изучала внутренние органы, потом вдруг утвердительно тряхнула головой и одним движением локтя выбила домкрат. Створки грудной клетки захлопнулись, как крылья жука-скарабея.

Монахиня резко откинулась назад, поборов последний спазм. Она содрала с себя маску. Ее кожа была сухой, как у змеи. Она уставилась своими серыми зрачками мне прямо в глаза и прошептала:

– Вы правы, Луи. Малышку прооперировали и забрали ее сердце.

К семи вечера мы вышли на поляну в Зоко. Уже стемнело. Когда мы сняли мокрые плащи и обувь, сестра Паскаль молча приготовила чай и кофе. Миссионерка согласилась на мою просьбу составить свидетельство о смерти, и я его тут же припрятал. Оно не представляло большой ценности, ведь монахиня не имела медицинского диплома. Однако эта бумага могла стать беспристрастным свидетельством совершенного преступления.

– Сестра, вы не могли бы ответить еще на несколько вопросов?

– Я вас слушаю.

К сестре Паскаль вернулось ее обычное спокойствие. Я приступил к делу:

– Какие из местных вертолетов могут приземляться прямо здесь, в джунглях?

– Только один. Вертолет Отто Кифера, того типа, что руководит ЦАГПО – Горнопромышленным обществом.

– Как вы думаете, способны ли его люди совершить подобное преступление?

– Нет. Над Гомун поработали профессионалы а люди с шахты – дикари, варвары.

– Как вы думаете, могли они оказывать финансовую поддержку тем, кто делает такие операции?

– Возможно, да. У них нет ни капли совести. По Киферу уже давно тюрьма плачет. Но почему? Почему они напали на малышку ака в самой чаще джунглей? И зачем они это с ней сотворили? Зачем изувечили ее тело?

– Это уже следующий вопрос, сестра. Нет ли возможности узнать, к каким группам HLA принадлежат жители Зоко?

– Вы имеете в виду тип тканей?

– Да, именно так.

Монахиня немного подумала, хлопнула себя ладонью по лбу и пробормотала:

– О господи...

– Ответьте мне, сестра. Такая возможность есть?

– Ну, в общем, да...

Она поднялась со стула:

– Пойдемте со мной.

Миссионерка взяла фонарь и направилась к двери. Я последовал за ней. Снаружи было совсем темно, а дождь лил не переставая. Вдалеке слышалось гудение генератора. Сестра Паскаль достала ключи и открыла дверь во внутренние помещения лечебницы. Мы вошли.

В комнате размером примерно четыре на шесть метров стоял густой запах антисептика. Слева, в темноте, стояли две кровати. В центре находилось оборудование для обследования: рентгеновский аппарат, электрокардиограф, микроскоп. Справа, на столике, среди клубков проводов и всевозможных светло-серых агрегатов стоял компьютер. Лампа, раскачиваясь, освещала его то с одной, то с другой стороны, и я заметил рядом несколько компакт-дисков. Я не поверил своим глазам: здесь было все необходимое, чтобы собрать колоссальную базу данных. Я разглядел сканер, позволяющий считывать изображение и отправлять его в память. Но больше всего меня удивил сотовый телефон, соединенный с компьютером. Из своего уединенного жилища сестра Паскаль могла связываться с любым уголком мира. Контраст между шершавыми бетонными стенами комнаты и собранным в ней сложнейшим современным оборудованием совершенно меня ошеломил.