Ава МакКарти - Проникновение

Гарри посмотрела на часы. Четыре минуты одиннадцатого. Даже если Руссо согласится быть ее пособником, оставила ли она ему достаточно времени? Меньше всего ей хотелось бы, чтобы кто-нибудь открыл файл отца до того, как ее идентификационные бумаги окажутся на месте. Она переступила с ноги на ногу. Срок ультиматума Пророка истекал в полдень по багамскому времени. Пора было на что-то решаться.

Гарри отдала администраторше факс вместе с номером Джонсона, дешифрованным ею из отцовских покерных записей. Неспешно подойдя к факс-аппарату у стойки, администраторша сунула в него лист бумаги. Машина пикнула. Гарри понаблюдала за тем, как администраторша заряжает в факс-аппарат бумагу из толстой стопки на полу. Та двигалась с изяществом стюардессы, но с медлительностью горного оползня — Гарри стиснула зубы, чтобы не заорать от нетерпения. Наконец ее факс, дрожа, прополз через аппарат и вылез с другой стороны.

Гарри помчалась в свой номер. Потянувшись к телефону на столике у кровати, она увидела, что пропустила три звонка от Руфь Вудс, и набрала номер репортерши. Голосовая почта. Гарри оставила Руфь сообщение, сказав ей, что позвонит завтра утром, когда вернется в Дублин. Затем она уселась на кровать и позвонила в банк «Розенсток». Деловым тоном сославшись на номер отцовского счета, Гарри договорилась о встрече с Оуэном Джонсоном в четверть двенадцатого утра и после этого дала отбой. Меньше чем через час она войдет в офис Джонсона, чтобы перевести из его банка шестнадцать миллионов долларов. Вопрос состоял в следующем: кого будет ждать Оуэн Джонсон — Сальвадора Мартинеса или ее?

Покачав головой, она сложила в сумочку кое-какие бумаги, необходимые для предъявления в банке, вышла из гостиницы и пешком направилась на Бэй-стрит, стараясь держаться теневой стороны. Душный воздух обволакивал кожу, как горячая вата. Подойдя к банку «Розенсток», Гарри почувствовала, как по затылку стекают ручейки пота.

Девушка-администратор улыбнулась.

— Так скоро?

Черт! В планы Гарри совсем не входило быть кем-то узнанной.

Джулиана взяла трубку.

— Позвольте, я соединю вас с Глен Хэмилтон.

— Нет-нет, не стоит ее беспокоить. — Блин! Меньше всего на свете ей сейчас было нужно, чтобы над душой у нее стояла Глен Хэмилтон. — Вообще-то, я не к ней, а к Оуэну Джонсону.

Джулиана подняла брови.

— Вот как? Что ж, нет проблем. — Она нажала несколько клавиш на клавиатуре своего компьютера. — Он на том же этаже, что и Глен. Помните, где у нас лифты? Садитесь в средний и езжайте на третий этаж.

Поблагодарив Джулиану, Гарри последовала ее указаниям. Все тот же лифт а-ля «Большой Брат» довез ее до третьего этажа, все та же чернокожая девушка провела по коридору. Пока они шли, Гарри то и дело поглядывала на бежевые двери, опасаясь, что из какой-нибудь внезапно появится Глен. На дне сумочки завибрировал телефон — она вынула его и посмотрела на дисплей. Опять Руфь Вудс. Гарри отключила телефон. С репортершей она свяжется позже.

Провожатая открыла дверь в торце коридора, и Гарри вошла в офис. На этот раз ее банкир был на месте.

За столом, заваленным бумагами, сидел человек с лиловато-коричневой кожей и каменным выражением лица. Ему было лет под шестьдесят. И он, и Гарри помолчали. Гарри услышала, как за ней, щелкнув, захлопнулась дверь. Джонсон встал.

— Оуэн Джонсон, — представился он.

Мужчина походил на ожиревшего ротвейлера. Его бочкообразное тело напоминало твердую глыбу из толстых мышц и жира. Челюсть была такой могучей, что, казалось, Джонсон запросто мог откусить ей руку. Гарри пересекла комнату и обменялась с ним рукопожатием, отчетливо чувствуя, что ее ладонь стала мокрой от пота.

— Гарри Мартинес, — сказала она.

Джонсон уставился на нее своими круглыми, навыкате глазами.

— Не помню, чтобы мы встречались.

Это прозвучало как утверждение, а не как вопрос. Гарри готова была побиться об заклад, что Оуэн Джонсон помнил все до единого лица, виденные им в жизни. Она улыбнулась и покачала головой, стараясь походить на мультимиллионершу, а не на завравшегося хакера.

Джонсон снова опустился в кресло и жестом пригласил Гарри сесть на стул с прямой спинкой, стоявший напротив него. Гарри села. Мебель здесь была гораздо более функциональной, чем в офисе Глен Хэмилтон. Простой крепкий стол, кряжистые кресла. Ни дорогого антиквариата, ни серебряного кофейного сервиза — ничего, что могло бы отвлекать от дела. Гарри мысленно поинтересовалась, вольны ли банкиры «Розенстока» подбирать обстановку в офисе на свой вкус.