Мартин Смит - Залив Гавана

— А почему полиция не опечатала входную дверь? — спросил он.

— А потому что не было приказа о начале расследования.

— Тогда что же мы здесь делаем?

— Предлагаем вам расслабиться и больше не думать об этом деле…

Она жестом предложила Аркадию пройти через гостиную, затем по коридору мимо прачечной в кабинет, в котором стоял старинный письменный стол, компьютер, принтер, на стене висели книжные полки, забитые изданиями в переплетах Кубинского министерства сахарной промышленности и фотоальбомами. Два портфеля стояли под принтером, один из коричневой кожи, другой из уродливого зеленого пластика. Стены были завешаны картами Кубы и Гаваны. Аркадий подумал о том, каким большим был остров Куба: 1200 км в длину… Он открыл фотоальбом и увидел снимки, как ему показалось, зеленого бамбука.

— Поля сахарного тростника, — сказала Осорио. — Приблуда часто приезжал туда, ведь мы до сих пор полностью зависим от поставок уборочных машин из России.

— Понятно. — Аркадий положил альбом и подошел поближе к карте Гаваны. — А где мы сейчас?

— Здесь, — она показала место, где Малекон, изгибаясь, поворачивал на восток в сторону крепости Сан-Сальвадор-де-ла-Пунта — там заканчивалась дамба и начиналась Старая Гавана и бухта. К западу протянулась территория, известная как Ведадо и Мирамар. Именно в этом месте Приблуда надписал — Посольство РФ. — А почему вы спрашиваете?

— Всегда полезно знать, где ты находишься.

— Вам ведь все равно сегодня улетать. Какое это имеет значение?

— Ну, да. — Он взглянул на кнопку включения компьютера, чтобы убедиться — она была обработана и отпечатки сняты. Отлично. — Вы здесь закончили?

— Да.

Он включил компьютер, монитор выжидающе засветился пульсирующим голубым светом. Аркадий не считал себя знатоком компьютера, но, поскольку московские преступники становились все более продвинутыми, уже умел работать с электронными файлами.

В России пользуются Windows, электронной почтой и прочими программами. Причем всю компрометирующую документацию на бумаге уничтожают сразу, а вот электронную хранят за паролями, хотя и незамысловатыми — имя первой возлюбленной, любимая актриса, кличка домашнего питомца. Когда Аркадий перевел курсор и нажал на «Пуск», экран потребовал ввести пароль.

— Вы его знаете?

— Нет. Опытному шпиону полагается использовать беспорядочный шифр. На его подборку могут уйти годы.

Ящик за ящиком Аркадий просмотрел содержимое стола. Там он нашел немалое разнообразие ручек, всевозможные канцелярские принадлежности и сигары, географические карты, увеличительные стекла, точилки для карандашей, писчую бумагу и коричневые папки с завязками на шнурках, которые используют дипкурьеры. Никаких намеков на пароль.

— Здесь есть телефон, но нет факса. Почему?

— Коммутатор на этой телефонной линии работает с дореволюционных времен. Он настолько устарел, что не может обеспечивать отправку факсов.

— Этой телефонной линии больше 50 лет?

— Спасибо американцам, эмбарго, и Особому периоду. [6] Особый период — с начала 1990-х с развалом СССР были прекращены все субсидии для экономики Кубы, что привело к резкому падению кубинской экономики, известному на Кубе как «Особый период».

— Я знаю, наступившему по нашей вине…

— Вы правы. — Осорио резким движением выключила компьютер и задвинула ящики стола. — Хватит, вы здесь не для того, чтобы проводить расследование. Вы здесь с целью подтвердить, что помещение было тщательно обследовано на предмет отпечатков пальцев.

Аркадий убедился в том, что следы отпечатков были сняты с дверных ручек, поверхности стола, пепельницы и телефона. Осорио жестом пригласила его пройти дальше по коридору в спальню, где стояла узкая кровать с тумбой. Торшер, бюро, переносное радио, книжный шкаф, на стене висел слегка выцветший портрет покойной жены Приблуды. Рядом с ним была фотография сына в фартуке, который смотрел вверх на подброшенную лепешку теста для пиццы. В верхнем ящике бюро лежала пустая рамка для фотографий.

— Здесь была фотография?

Осорио пожала плечами. Среди книг были испанско-русские словари, путеводители, подшивки газет «Красная Звезда» и «Правда». В целом все совпадало с интересами не поменявшего свои убеждения коммуниста Приблуды… А вот крышка бюро была идеально чистой, словно ее специально обработали, избавившись от отпечатков. В шкафу — одежда, гладильная доска и утюг, также со снятыми с него отпечатками. На полу в рядок стояли резиновые шлепанцы, мужские туфли и тощий пустой чемодан. Аркадий приостановился, услышав звуки ударных, доносившихся с нижнего этажа: взрывной темп латиноамериканкой мелодии.