Ли Чайлд - Джек Ричер, или 61 час

Ричер внимательно наблюдал за сочленением. На фибровых прокладках появилась одна толстая капля керосина. Она вспучилась, стала круглой и упала на пол, оставив маленькое влажное пятнышко.

И больше ничего.

Все в порядке.

Парень Платона присел на корточки и, по-утиному переваливаясь, двинулся обратно к лестнице. Ричер прополз по периметру круглого помещения и исчез в коридоре, уходящем далеко в сторону от драгоценностей и метамфетамина.

«Сделайте это». Короткие простые слова, короткая простая команда. Или короткая простая просьба, или короткое простое поручение. Или короткая простая половина сделки. Очень привлекательной сделки. Сделайте это, и вас ждет невероятное богатство, вы заживете счастливо, окруженные почтением и благоговением всего сообщества. Они будут людьми, которые убрали Платона. Святые. Герои. О них станут петь песни и рассказывать легенды.

Парень с места 4А посмотрел на своего напарника с места 4Б. Оба с трудом сглотнули. Они были очень близки к цели. Опасно близки. В сотне футов к югу только что занял пост новый часовой. Он пристально смотрел в противоположную сторону, за все еще горящие огни в конце взлетной полосы. В пятидесяти ярдах от хвоста «Боинга» сиял третий огонь. А в пятидесяти ярдах от второго грузовика — четвертый малиновый одуванчик. Голубая луна, белый снег, красное пламя.

Остальные трое парней работали в самолете. Открывали двери, устанавливали лестницы, подготавливали все необходимое для передачи добычи по живой цепочке к самолету, где все следовало аккуратно сложить на полу салона эконом-класса.

Парень с места 4А закинул второй конец шланга на плечо. Его напарник с места 4Б нажал кнопку, и электрический барабан пришел в движение.

Было без шестнадцати минут четыре утра.

Осталось одиннадцать минут.

Ричер слышал шаги Платона. Вот он вышел из коридора в круглое помещение. Джек сидел на полу в первом из уходящих в сторону изогнутых туннелей. Он назвал его Б-кольцом. Нечто вроде миниатюрного Пентагона, но круглый и под землей. Центральное помещение — А-кольцо. Далее следовало Б-кольцо и В-кольцо, а их охватывало Д-кольцо. И все они частично пересекались восемью прямыми коридорами-спицами. Более тысячи семисот футов туннеля. Двадцать четыре пересечения. Двенадцать случайных левых поворотов, двенадцать случайных правых поворотов. И еще десять пустых туалетов, кухонь и кладовок.

Муравейник.

Лабиринт.

Ричер уже побывал тут, а Платон — нет.

Здесь не работает сотовый телефон, все его парни заняты на поверхности, у него нет шансов на подкрепление.

Ричер ждал.

— Холланд? — позвал Платон.

Звук эхом прокатился по подземелью, казалось, он шел отовсюду и ниоткуда.

Ричер ждал.

— Холланд? — снова позвал Платон. — Тащи сюда свою задницу. Мы еще не завершили нашу сделку. Ты ведь помнишь, я обещал ее изуродовать и искалечить — и дать прожить после этого год, прежде чем я ее прикончу.

Ричер молчал.

— Холланд?

Ричер не отвечал. Пять секунд. Десять.

— Холланд?

Ричер молчал. Начиналась большая игра. Именно в этот момент. Пятьдесят на пятьдесят. Жить или умереть. Умный парень, столкнувшись с такой проблемой, поднимется наверх и пошлет вниз пехоту. Глупый останется, чтобы сражаться.

Но у этого умного парня слишком большое эго, он высокомерен и обладает огромным чувством превосходства. К тому же он не может показать слабость — ведь его рост всего четыре фута и одиннадцать дюймов.

Пятьдесят на пятьдесят.

Жить или умереть.

Платон остался.

— Холланд? Где ты? — крикнул он.

В его голосе появилась легкая тревога.

Ричер приблизил рот к изогнутой бетонной поверхности.

— Холланд мертв, — сказал он.

Звук пробежал по стенам и вернулся обратно к Ричеру. Тихие слова, идущие отовсюду и ниоткуда, небрежно произнесенные, но таящие в себе угрозу. Джек слышал, как ноги Платона шаркают по бетонному полу. Он обходил помещение по кругу, пытаясь понять, откуда доносится голос.

— Что ты сказал?

Ричер переместился по пустой спице в В-кольцо. Он полз медленно и почти бесшумно, под легкий шорох материала его брюк по полу. Впрочем, это не имело значения. Любые звуки доносились со всех сторон. Они шипели и пели, раздваивались на перекрестках и уносились дальше.

Ричер снова приблизил рот к стене.

— Я застрелил Холланда в голову. А теперь я приду за тобой.

— Кто ты?

— Разве это имеет значение?