Шарлотта Линк - Эхо вины

Вирджиния не скучала ни по тусовкам, ни по новым впечатляющим знакомствам, ни по какому шику, блеску и гламуру. Центром мироздания на эти несколько дней стал для нее Эндрю. Долгие декабрьские ночи рядом с ним были преисполнены ласки, а короткие деньки, насквозь пропитанные дождем, становились быстротечной паузой между новыми симфониями нежности.

Утром своего последнего дня в Нортумберленде Вирджиния вспомнила о Майкле. Одетая в пижаму, она сидела у камина в гостиной и пила кофе, в то время как за окном кружились долгожданные снежинки в такт рождественской музыке, нежные трели которой лились из радио. Эндрю, тоже в пижаме, лежал на диване. Вдруг он заметил, каким отсутствующим взглядом смотрит в окно его любимая.

– Что случилось? – поднял он брови. – Вирджиния, ты меня слышишь?

Она обернулась.

– Я думала о Майкле, – сказала она тихо. – И о том, что я собираюсь рассказать ему про нас с тобой еще до Рождества. Мне это очень нелегко, ты понимаешь. Он всегда держался за меня, и почти всю жизнь я была его прибежищем, пыталась защитить ото всех бед. Мы с ним очень близки, и мне бесконечно тяжело обманывать его на каждом шагу. Как представлю, что он будет встречать Рождество в одиночестве… мне становится ужасно стыдно. Матери у него больше нет, с отцом он не поддерживает никаких отношений. В принципе он мог бы пойти к моим родителям, но те большую часть года проводят на Менорке. Он всегда легко находил с ними общий язык…

Эндрю молчал. Вирджиния решила, что он по-своему переживает о судьбе своего предшественника.

– Что ж, Майкл как-нибудь устроится, – вздохнула она, стараясь говорить как можно беззаботнее. – И я в любом случае хочу провести Рождество с тобой, а не с ним.

Ее любимый все еще молчал. Вдруг он поднялся с дивана, подошел к камину и подложил в огонь еще одно полешко.

– Эндрю? – чувствуя что-то неладное, произнесла Вирджиния.

Он молча глядел на ликующие язычки пламени, которые с плотоядным потрескиванием набросились на новый кусок дерева.

Вирджиния отставила свой кофе в сторону:

– Эндрю, что такое? В чем дело?

Не поднимая глаз, он заговорил:

– Что касается Рождества… Вирджиния, рыбка моя, боюсь, у нас с тобой не получится встретить его вместе.

– Но почему же?

Эндрю набрал в грудь побольше воздуха.

– Из-за Сьюзан, – сказал он, отвернувшись. – Это моя жена. Двадцать третьего декабря она приезжает в Кембридж.

Его слова утонули в полном молчании. Оно длилось довольно долго, и в этой тишине все сильнее и сильнее вздымалось нечто невидимое, но страшное.

– Что ты сказал? – выговорила Вирджиния, когда несколько минут прошли как вечность. И непонятно было, чего больше прозвучало в ее голосе – беспомощности или неверия.

Он наконец повернулся к Вирджинии и нашел в себе смелость посмотреть ей в лицо. В глазах Эндрю читалась печаль и тревога, но вместе с тем было видно, что он испытал облегчение, как человек, который в конце концов решился не откладывать в долгий ящик неприятный разговор, а начал действовать.

– Мне очень жаль, Вирджиния. Наверное, я должен был сказать тебе об этом намного раньше. Я женат.

– Но…

Она обхватила руками голову, как будто одним этим движением могла утихомирить все свои мысли, болезненной чехардой закрутившиеся в мозгу.

– В последние недели я сильно мучился, не зная, как сказать тебе об этом. Так получилось, что я с самого начала упустил удобный момент, а с течением времени говорить об этом становилось все неудобней… Я просто трусил, Вирджиния. Я надеялся, что вот-вот подвернется подходящий случай… Конечно, я должен был отдавать себе отчет в том, что в таких делах удобных моментов просто не бывает. И что каждый пропущенный день только усугубляет ситуацию.

– Твоя жена…

– …сейчас живет в Лондоне. Она школьная учительница. В Кембридже мне представился уникальный шанс стать партнером одной крупной юридической компании. И я не имел права упустить эту возможность. Сьюзан, конечно, не могла сразу найти себе работу в Кембридже, поэтому осталась на время в Лондоне. Но со следующего года, в сентябре, она выйдет на работу в кембриджскую школу.

Вирджиния сидела, будто молнией сраженная.

– Я не могу в это поверить, – шептала она, качая головой.

Эндрю подошел к ней вплотную, присел на корточки и взял ее руки в свои.

– Вирджиния, я поговорю со Сьюзан, – пообещал он. – Я расскажу ей… про нас с тобой. Я сделаю так, что все будет в порядке.