Александр Щелоков - Уничтожить Израиль

– К этому мы вернемся чуть позже, – прервал его Халиф. – А сейчас будем пить чай. Аля! – Халиф поднял голос. – Будь добра, подай нам чай.

– Спасибо, не следует беспокоиться.

– Вы ведь назвали себя азиатом. А какой азиат позволит себе лишить хозяина удовольствия принять гостя? Так что, уважаемый, придется немного потерпеть. Мы посидим, поговорим, потом я приподниму перед вами занавес небольшой восточной сказки. Со злыми разбойниками и добрым джинном.

В комнату легко проскользнула женщина в восточном шелковом цветастом платье. Босыми ногами прошла по ковру и опустила на ковер перед Андреем металлический поднос, на котором стояли красный пузатый чайник в белый горошек и две такие же пиалушки, лежала горка винограда и разломанный на части шар граната, из которого выглядывали рубиновые ядра фруктового заряда.

Андрей вскинул на женщину глаза и остолбенел. Эту женщину он спасал от базарной давки.

– Познакомьтесь, Андрей. Это Альфия. Моя племянница.

– Мы в какой-то мере уже знакомы.

– Даже так? Тогда у вас будет время поговорить. А сейчас…

Аля, улыбнувшись Андрею, кивнула и также бесшумно, как вошла, удалилась.

Халиф разлил чай в пиалушки.

– Угощайтесь!

Андрей взял пиалу и отпил глоток. Чай был свежий, душистый, горячий.

Халиф посмотрел на гостя.

– Вы верите в бога, Андрей?

– Простите, нет. Обхожусь так.

– Следовательно, не верите в судьбу и не признаете ясновидения.

– Не верю.

– Тогда я постараюсь изменить ваши установки. Для начала скажу, чем вы собираетесь заняться в ближайшее время.

– Чем же?

– Готовитесь в экспедицию. Притом нелегкую.

Андрей пожал плечами:

– Это угадать нетрудно. Человек приходит к вам за лекарствами. По их набору можно догадаться, что он собирается забраться куда-нибудь подальше от цивилизации.

Халиф церемонно поклонился:

– Спасибо, что назвали бедлам, в котором мы здесь обитаем, цивилизацией. Это очень деликатно с вашей стороны. И еще свидетельствует о вашем чувстве юмора.

– Ну, если оно когда-нибудь было у меня вообще…

– Не скромничайте, не надо. Тем более что я сейчас опровергну ваш тезис о лекарствах. По числу упаковок панзинорма, хинина, маалокса нельзя угадать, что человек собирается делать. А я уверен, вы будете заниматься буровыми работами…

– Стоп, – сказал Андрей. – Мне такой разговор не нравится. Давайте не будем продолжать.

– Хорошо, всего один нейтральный вопрос. Вы окончили Губку – Московский институт нефти и газа?

– Точно, окончил.

– Вы знали профессора Купермана?

– Знал.

– И как он нравился вам, если честно?

– Если честно, то как студенту мог нравиться препод, который дерет с него шкуру?

– А он ее с вас драл?

– Еще как! Буквально снимал скальпы. Его за глаза так и звали Ирокез.

– Тем не менее Ирокез вам лично не поставил ни одного трояка. Или, как тогда у вас говорили, «ни одной тряпки». Верно? Во всяком случае, он в вашей зачетке оставил три пятерки и четверку. Разве не так?

Андрей внимательно посмотрел на Халифа:

– Прошло столько лет, откуда вам все это известно?

– Знаете, Андрей, в чем разница между шарлатаном-гадальщиком и разведчиком? Все очень просто. Я мог бы сейчас рассыпать перед вами карты и, указывая то на одну, то на другую, говорить: вам, Андрей Назаров, предстоит дальняя дорога, по пути будут ждать опасности, но вести к цели будет денежный интерес и обязательства, взятые перед казенным домом. Ну, и так далее. Это будет шарлатанством, потому что не карты рассказывают мне правду, а знания. Располагая точными знаниями, я могу перенести свое умение гадать на черные и белые бобы, на звезды… На что угодно…

– Значит, доктор, вы связаны с теми, на кого я собрался работать?

– Нет, я их знаю, но с ними не связан.

– Как же тогда вы узнали?

– Я человек, который проходит сквозь стены. Вы никогда не видели памятник Рихарду Зорге в Москве? Он изображен проходящим сквозь стену.

– Нет, не видел. Однако знаю, что Зорге был разведчиком.

– Я тоже.

Андрей засмеялся.

– Ладно вам дурачить меня.

– Я сказал правду.

– И на кого ж вы работаете?

– Вы слыхали такое название как «Моссад»?

– Вы же узбек, мусульманин…

– Нет, я еврей. Стопроцентный, хотя живу здесь почти всю жизнь.

– Все же вы меня разыгрываете…

– Должно быть, вас удивляет, почему я так открыто говорю с вами о вещах, о которых предпочтительней молчать. Ведь разведка очень деликатное дело. Очень. Вы согласны?