Александр Щелоков - Уничтожить Израиль

– Не напорется.

– Ты уверен?

– Да.

– Почему?

– Потому что ты прав. Вместо пива лучше прислать два ящика свиной тушенки. С этикетками, на которых будут изображены свиные морды. Чушки крупным планом. И яркие надписи «Свиная тушенка», «Донгуз» – по-казахски и «Хук» – на дари. Арабским шрифтом.

– Таких этикеток, наверное, и не найти.

– Закажите. Это не будет дорого стоить.

С Лубянки на Земляной Вал Андрея вывез сам Травин. Он остановил машину на Берниковской набережной Яузы и предложил Андрею выйти. Они встали у парапета над грязной зажатой в каменный желоб рекой, по поверхности которой плыли радужные разводы масла. Некоторое время молчали. Потом Травин сказал:

– Эх, Назаров! Хороший ты мужик, но быть хорошим мужиком – не профессия.

– Я знаю…

– Знать-то знаешь, но ни хрена не понимаешь.

– А что мне надо понимать?

– Я скажу, при одном условии. Ты не будешь считать меня в чем-то замешанным. Не я втравил тебя в эту бодягу. Ты сам в нее влез. Мог бы и не переться в Минатом. Послал бы цидульку – и пусть колупаются. Нет, ты подставился. Поэтому все, что скажу, отнеси только на свой счет.

– Хорошо, отнесу.

– Андрей, ты знаешь, что ты уже сейчас фантом?

– В каком смысле?

– Не хотелось бы говорить, но ты в нашем деле – фантом. Тебя в природе просто не существует. Думаешь, в случае провала кто-то признается, что знал тебя или видел? Ты, – Травин поднес ладонь к губам и дунул на нее, – тьфу! Пустота! Если тебя не убьют, то психушки не минуешь. Встреча с президентом, договор на два миллиона, да ты об этом сестре расскажи, она не поверит. Если откровенно, то даже я тебя не видел.

– Куда уж откровенней. А как быть с тем, что я приходил на Лубянку, бывал в Кремле, меня видели многие люди?

– Ошибаешься. Тебя нигде никто не видел. Кстати, чтобы ты знал, корешки пропусков на всех, кто входит в наше здание или в Кремль, хранятся определенное время. Тебя пропускали без бумажек. Верно?

– Ну у вас и контора!

– На том держимся, Назаров. Служба такая. И потом, судя по тому, что донеслось до нас из Туркмении, ты вообще анархист и полубандит.

– Да ну?! – язвительно спросил Андрей. В том беспокойном состоянии, в котором он находился последнее время, дерзость помогала ему сохранять присутствие духа.

– Не пойми, что я тебя осуждаю, – сказал Травин. – Мне самому иногда хочется сбросить с себя хомут, оборвать вожжи и взбрыкнуть. Но вот как зажал себя в кулак на курсантской скамье, так и не могу ослабить зажим. Так что я тебя понимаю и прошу понять меня.

– Я постараюсь, – теперь Андрей заговорил спокойно, без всякой задиристости.

– Ты хороший мужик, Андрей, и мне не по душе подталкивать тебя в пустоту. Поэтому сделал все, чтобы хоть как-то прикрыть твою задницу. Запомни пароль. Если к тебе кто-то подойдет и скажет: «Я от Барышева», это наш человек. Положись на него в большей мере, чем на себя. Ты в этой игре кость «пусто-пусто». Тот, кого я пошлю – «шесть-шесть».

– Как я вам сообщу, что сделал дело?

– Этого не потребуется, – Травин отвел глаза. – Твоя забота – уничтожить штуковину. А о том, что это сделано, доложит наш человек. Да, видишь, вон у моста стоят два мента? Это тоже наши. Ты подойдешь туда, у тебя проверят документы. Найдут отсутствие регистрации и отвезут на вокзал. Для депортации в связи с нарушением режима регистрации и пребывания иностранцев в Москве.

– Спасибо, это очень хороший повод.

– Ладно, давай клешню, – Травин протянул Андрею руку. – Ни пуха тебе, Илья Муромец. И запомни: «Я от Барышева».

– Поселяйся! – милицейский сержант мощным тычком в спину вогнал Андрея в обезьянник линейного отделения милиции на железнодорожном вокзале. – Сиди и не рыпайся.

В вонючей металлической клетке вдоль стен тянулись лавки, наглухо привинченные к полу. Два алкаша, прижавшись спинами один к другому, тихо дремали в дальнем углу. Рядом, растянувшись во всю длину в балдежной дреме, кемарил третий клиент отделения. Пока Андрей приглядывал место, где можно сесть поудобнее, из полумрака появился человек.

– Салам! – сказал он и посмотрел на Андрея пристально. – Это ты, Сарбас?

– Кашкарбай! – Лишь всмотревшись в обросшее щетиной лицо азиата, Андрей узнал его. – Ты как сюда попал?

– А ты?

– Нет регистрации.

– У меня тоже.

– Когда уезжаешь?

– Дали сутки.

– Билет уже есть?

– Пока нет.

– Отпустят, пойдем вместе и купим. Договоримся так. Ехать поездом через Казахстан тебе опасно.