Александр Щелоков - Уничтожить Израиль

– В этом доме, как в Греции, есть все, – сказал Северин и голосом известного телеведущего подал команду. – Пиво в студию!

– И водку тоже, – добавил Андрей. – По маленькой.

– Слушай, Назаров, – сказал Казаков. – Быстро ты обретаешь манеры.

– Черт его знает, куда меня переселят завтра. Так что буду ловить момент. За ваше благополучие, стражники!

– Слушай, ты в самом деле сегодня имел беседу?

Андрей понял недосказанное. Ответил коротко:

– Было, сподобился.

– И ты ему прямо так и рубанул, что не патриот?

– Так и рубанул.

– Ну, милки-вэй! Ляпнуть такое президенту!

– А что, тебе я могу говорить правду, а президенту должен врать и говорить иное? Есть, мол, ваше величество. Я патриот и готов выполнить любое ваше задание. Так?

Андрей замолчал. Потом налил стаканчик «Столичной», выпил, но ничего так и не сказал.

Казаков продолжил разговор, но зашел с другого конца:

– Чему удивляться? Пора привыкнуть, Россия нынче страна демократическая.

– Бросьте, мужики! О какой демократической России вы говорите? Да о том, чтобы она стала такой, здесь даже помыслов нет.

– Ну, блин, ты уж совсем распоясался! – Казаков недовольно нахмурился. – Сказать мало, нужны доказательства.

– Хорошо. Давай не пойдем дальше вашей Кремлевской стены. У вас часто марширует президентский почетный караул. Чтобы в него попасть, нужно иметь определенный рост, хорошее сложение и здоровье, а еще славянскую внешность. Так сказать, русскую морду лица. Ни друг степей калмык, ни бурят и уж тем более чукча в этот строй попасть не могут. В анекдот – пожалуйста, в почетный караул – ни за что. Тем более у вас не могут представлять демократическую Россию лица кавказской национальности. Великий прогресс демократии! Особенно если вспомнить, что личный конвой Николая Второго включал горцев Северного Кавказа. Вот был разгул монархии!

– Ну и что ты прицепился к этому? – Казаков не хотел уступать. – Традиция пошла от Сталина, который уважал русских, и ее никто не пересмотрел. Меня она лично не задевает.

– Казак, посиди помолчи, – сказал Северин. – Мне это тоже не очень приятно слушать, но зачем ему рот затыкать? Давай терпеть. – И посмотрел на Андрея. – Ты все сказал?

– Хочется еще? Пожалуйста. Чего у вас здесь больше всего боится демократическая власть? Кавказцев? Ну, чего молчите? Ладно, скажу. Она больше всего боится своего народа и особенно его вооруженной части. Военных в России замордовали и обратили в бомжей. В Швейцарии, к примеру, резервисты армии, находясь в запасе, хранят свою форму, штатное оружие и боеприпасы у себя дома. Объявляется мобилизация, и они на сборный пункт приходят вооруженными. А в демократической России кадровому офицеру личное оружие выдается из-под замка только на стрельбище или при заступлении на дежурство. И вы привыкли к такому оскорбительному недоверию, не замечаете его унизительности.

– Все, – сказал Казаков. – Он меня достал. Слушай, критик, ты сам-то хоть служил?

– Тебе выписку из личного дела или показать афганскую отметину на пузе?

– Не надо, – воспротивился Северин. – С такими аргументами у нас верят на слово. А насчет патриотизма ты либо чего-то недопонимаешь, либо плутуешь. Скажи, как назвать солдата, который служит стране бесплатно, ничего за службу не получая? Разве он не патриот?

– Он жертва несправедливости. Попробуй такой не пойди в военкомат, да его затравят и с милицией увезут к месту службы силой. А это насилие. Теперь прикинь: за учебу в вузе парню нужно платить, а в армии он служит бесплатно. Институты забиты детками тех, у кого баксов навалом.

– Что предлагаешь?

– Платить солдатам сполна. Отслужил два года – у тебя на счету сумма, которой можно оплатить учебу.

– У государства нет денег.

– Пусть отслужившим выдают безналичные сертификаты. Плохо служишь – штрафуй, опять же из этих сумм.

– Назаров, ты социально опасный тип, – Казаков ошалело мотнул головой. – Тебе хоть что-то в жизни нравится?

– Да, конечно.

– И что же?

– Женщины.

– И все?

– В стране, где благополучие людей определяют два эквивалента – тротиловый и долларовый, для простого человека другого стоящего ничего нет.

– А водка? – спросил Казаков иронически. – Она не в счет?

– Ладно, мужики, не возмущайтесь. Вас я понимаю прекрасно. Вам здесь жить и служить, а потому положено все одобрять, поддерживать и кричать «Ура!» Если вы возьмете манеру недовольно бурчать на порядки и власть, то сами сразу станете службой государственной опасности.