Уоррен Мерфи - Последний алхимик

– Это он! – закричала Консуэло, кидаясь на сжимающую нож руку.

Римо снова лягнулся, а потом, как бы вспомнив забытый прием, выбросил вперед кулак. Потом еще раз. И еще. Он продолжал колотить это красивое белое лицо, пока нож не оказался у него в руке и он не всадил его в грудь нападавшему.

Римо без сил лежал на тротуаре и ловил ртом воздух.

Подоспел Чиун.

– Позор! – сказал он. – Вот уж не думал, что доживу до того дня, когда ты сожмешь кулак и ударишь!

– Этот человек на нас напал.

– Да, и чуть не остался жив, чтобы лично поведать мне об этом. Если ты не снимешь с себя это проклятое золото, Римо, считай, что между нами все кончено.

– Да при чем тут золото, черт побери!

– Ты убьешь себя. Из-за твоего упрямства пойдут прахом тело, которое я тренировал, ум, который я формировал, и все навыки, которым я тебя обучил.

– Папочка, мне нехорошо. Сам не знаю, почему. Но одно я знаю: твои нотации мне не на пользу. Лучше дай мне руку и помоги встать, и оставь меня в покое.

– А я скажу тебе, что с тобой, – сказал Чиун.

– Да ладно тебе. Дай мне руку.

– Ты сам убедишься, что я прав!

– У меня такое чувство, что я умираю, а ты твердишь о каком-то золоте.

– А почему ты умираешь?

– Может, ты и знаешь, почему мне так плохо, но ты обязательно должен настоять на своем.

Римо помотал головой. Он сильно ушибся, когда падал.

– Дай мне подвеску. Сейчас я могу ее взять, но я хочу, чтобы ты знал, почему ты мне ее отдаешь.

– Я знаю, что ты мне душу выматываешь.

– Тогда убивай себя, наплюй на предостережения Мастеров Синанджу, – сказал Чиун и, отвернувшись, зашагал прочь.

Его цветистое кимоно легко заколыхалось. Консуэло помогла Римо встать.

– Он блефует, – сказал Римо. – Он отлично знает, что со мной, но ни за что не скажет. В этом он весь.

– Вы и впрямь на себя не похожи, – сказала Консуэло.

– В каком смысле?

– Вы теперь не такой несносный, как раньше.

– И вы туда же?

– Ладно. Я приведу вас в чувство.

– Да уж, – сказал Римо. – Я уже чувствую себя лет на пятнадцать моложе.

– Мне казалось, вы жаловались на плохое самочувствие?

– Да, но все уже прошло.

Обняв его рукой за пояс, она помогла ему сойти с моста. Труп он решил оставить там, где он есть.

– Стоит вмешать в это дело полицию – и хлопот не оберешься.

– Но нас могут обвинить в убийстве!

– Поверьте мне.

– Я и ему поверила. А он пытался нас убить.

– А я тебя спас, дорогая. Так кому же ты собираешься верить теперь?

– Надеюсь, Римо, что вы правы. Но как теперь быть с НААН? Нам надо кому-то обо всем доложить.

– У меня для тебя плохие новости, – сказал Римо, силой заставляя себя идти прямо. – Эти “кто-то” – мы и есть.

– Да кто вы такие?

– Неважно. Поверь мне на слово. Пока что ничто другое тебе не помогло.

– Почему это я должна верить тебе на слово?

– Потому что все другие пытались тебя убить, – сказал Римо.

Использовав секретные каналы организации, Харолд В.Смит создал специальную аналитическую группу, которая занялась подсчетом количества похищенного урана. Оценки, конечно, были грубые, но вполне достоверные. Сопоставлялись две цифры – объемы обогащенного урана, который был использован легально, и количество всего произведенного урана. Разницу как раз и составляло расхищенное сырье.

Президент охарактеризовал это как первый существенный шаг в определении масштабов бедствия. Но в тот день, когда Президент позвонил в санатории Фолкрофт и спросил, сколько бомб можно изготовить из этого урана, Харолд Смит дал ему еще один важный ключ к определению этих масштабов.

– В тоннах? – уточнил он.

– Скажите главное, какая часть города может быть уничтожена этим оружием.

– Тот, кто украл этот уран, может произвести из него столько бомб, – тут Харолд Смит сделал паузу, чтобы набросать в блокноте несколько цифр, – чтобы уничтожить все Восточное побережье, включая Лонг-Айленд, до самого Сент-Луиса.

В трубке воцарилось молчание.

– А этот уран не ушел за границу?

– Таких данных нет, сэр, – ответил Смит.

– Значит, вы считаете, что он находится внутри страны?

– Я считаю, что мы пока не можем этого сказать со всей уверенностью, сэр.

– Значит, вы утверждаете, что в стране произошла утечка ядерного топлива в количестве, достаточном для уничтожения большей части наших крупнейших городов, а мы не имеем ни малейшего представления, куда оно делось? То есть я хочу сказать, могли ли они вывезти уран из страны, не выводя из строя миллион детекторов? Вот что я хочу от вас услышать.