Джерри Остер - Обреченные на смерть

Уполномоченный департамента полиции Фил Хриньяк, одетый в черный костюм, в котором пристало выражать соболезнования, сообщил им всю имевшуюся информацию об Элвисе Полке. Все сидящие за столом стали добавлять к этой информации факты, которые были известны им. Хриньяк все сильнее вдавливался в свое кожаное кресло, пока не превратился, как показалось Каллену, сидящему прямо напротив шефа, в шестидесятилетнего ребенка, внезапно ворвавшегося на собрание взрослых. Наконец, узнав все, что ему надо было узнать, и поблагодарив всех присутствующих, Хриньяк выпрямился, снял пиджак, ослабил галстук. Он положил перед собой желтый служебный блокнот, куда записывал все наиболее важные данные, обругал матом Элвиса Полка и начал подводить итоги.

— Итак… кража в транспортном самолете «Меркури» в День Благодарения и кража в «Спидэйр» в мае 88-го года — по сути аналогичны. Детективы Лютер Тодд и Дженифер Свейл, работающие в отделе по борьбе с хищениями грузов в аэропорту, заметили сходство между двумя кражами, по поводу которых нас отлично проинформировал капитан Конильяро, так что даже тем, кто в этом ничего не смыслит, все стало ясно.

Конильяро, возглавлявший отдел по борьбе с кражами в аэропорту, одетый в рубашку-поло, застиранные до белизны джинсы и кроссовки «Адидас» голубого цвета, изо всех сил сжал губы, чтобы не улыбнуться. Когда убиты два полицейских, не очень-то возгордишься, даже если тебя хвалит сам уполномоченный департамента полиции.

— Тодд и Свейл, — продолжал говорить Хриньяк и вдруг осекся.

… — Тодду было тридцать пять лет, из которых двенадцать он проработал в департаменте полиции. Он был женат, но развелся. Детей у него не было, после развода жил с родителями.

Свейл было двадцать семь. Она пять лет проработала в полиции. Снимала квартиру на пару с подругой. Тодду и Свейл сказали, что Элвис Полк выразил желание сотрудничать с полицией. Полка арестовали в августе 88-го года при попытке продать вещи, украденные в аэропорту. Он хотел сбыть их тайному агенту полиции. Полк отрицал свое участие в краже, но признался в хранении краденого. Ему дали шесть лет, и он потерял возможность быть освобожденным условно месяц назад, когда нанес удар штопором в бедро другому заключенному — они поссорились из-за того, какую станцию слушать по радио. У меня тут есть одна интересная справка, — Хриньяк достал из-под блокнота официальный бланк и, держа его большим и указательным пальцами, сказал:

— Психиатрическое обследование установило, что Полк страдает манией. Кстати, я вам говорил, что он голубоглазый блондин? Так вот, а Полк думает, что он афро-американец. Полк хотел слушать радиостанцию для черных «ВБЛС».

Единственный присутствующий в кабинете афро-американец, занимающий высокий пост в департаменте, Пауэл Рут, одетый во фланелевые слаксы, кашемировый свитер каштанового цвета, двубортный синий блейзер и итальянские туфли и выглядевший в таком небрежном наряде лучше самых разодетых франтов, рассмеялся.

— Она называется «ВБЛ, пинающие С», — сказал он.

Хриньяк некоторое время растерянно обдумывал услышанное.

— Действительно? — и тоже засмеялся, приглашая всех желающих присоединиться к нему.

Каллен лишь улыбнулся. Можно поделить всех людей на группы, судя по тем радиостанциям, которые они слушают. Есть такие люди, которые слушают только Национальное радио, другие — только софт-рок, третьи — классическую музыку, есть люди, которые предпочитают джаз, классический рок, старые вещи, кантри, радиостанции, передающие только новости, только песни в исполнении Синатры, только Элвиса Пресли, только дискуссии, соул, салса, хип-хоп, Зайдеко, передачи на религиозные темы, спорт. Люди слушают по большей части только одну станцию, в редких случаях две и почти никогда большее количество станций. Каллена внезапно заинтересовал Рут, который был, казалось, слишком экзальтированным человеком, чтобы слушать какую-либо из радиостанций, нравящихся обычным людям. В следующий раз, когда Каллен услышит по радио Фрэнки Крокера («Нет на свете никого лучше друга моего»), выходящего в эфир сразу же после сводки новостей, прогноза погоды и сообщения о ситуации на дорогах, Каллен попробует представить себе, как Пауэл Рут наряжается в своем доме из красного кирпича на Хамильтон-Террас.

— Элвис Полк, — сказал Хриньяк и откинулся в своем кресле, заглядывая в блокнот поверх очков, сдвинутых на кончик носа, подняв при этом вверх правую руку, средний палец которой описывал круги вокруг лысины на его голове, будто это был часовой, охраняющий важное место, — как я уже говорил, принадлежит к белой расе, ему тридцать один год, голубоглазый блондин, на передних зубах — золотые коронки, которые носят все чуваки, на левой щеке у него татуировка в виде пяти слезинок, на левой руке наколото сердце со словами «Гробовщик, гробовщик», на правой руке — гроб и надпись «Убийца». Слезинки означают количество ходок в тюрьму. Я не знаю, что значит «гробовщик», — Хриньяк посмотрел поверх очков на присутствующих: — Кто-нибудь знает?