Елена Леонова - Подземное царство

– Да, – кивнул монах.

– Вторая страна, которая образовалась после гибели Белого Острова – это Шамбала.

Вари внимательно смотрел на Филиппа.

– Когда мы читали перевод твоего текста, легенду о подземном и наземном царстве, где живут мудрейшие, а попасть туда можно лишь став одним из них, я никак не мог понять, что же мне все это напоминает. Теперь я понял! Это Агарти и Шамбала! Наземное и подземное царство высшей расы!

– Все верно, – сказал Вари. Он опустился и сел на землю. – Я хотел рассказать тебе раньше, но не было повода.

– Понятно, – Филипп устроился рядом, сев по-турецки. – Скажи мне теперь, что же на самом деле ты ищешь?

– Все, что я тебе рассказывал о камне, его похищении и храме – все это правда. Единственное, о чем я умолчал, так это о том, что тот Храм находится на пути к Агарти.

– И? – Филипп чувствовал, что монах не договаривает что-то.

– И мы ищем Храм, чтобы найти Агарти. Когда мы вставим в чело статуи Шивы камень, откроется дорога в Агарти.

– Ну ни фига себе! – воскликнул Филипп. – Я потрясен, честно тебе скажу! Но зачем ты скрывал?

– Если бы я сказал тебе, что Храм ведет к легендарному царству, которое никто никогда не видел, о котором нет никаких сведений, кроме сказаний и таинственных историй, поверил бы ты мне? Пошел бы со мной?

– Ну… – Филипп задумался. Перспектива найти мистическую страну и сейчас представлялась ему сомнительной.

– Вот видишь!

– Но что изменилось? Я и сейчас могу уйти! Агарти – миф. Ты прав. Даже если мы найдем туда дорогу, попасть в нее может только избранный!

– Если мы найдем дорогу, значит, мы избранные.

– Ну да! – Филипп встал с земли и отошел в сторону. Неожиданно ему показалось, что он зря теряет время. Все прошедшие дни выглядели странно и бессмысленно.

– Филипп, – позвал Вари.

Журналист повернулся.

– Поверь мне, мы найдем ее. Теперь, когда мы так близко, ты не должен отступать. Только не сейчас. Пришло время!

Филиппу вдруг вспомнился тот день, когда он расстался с Кариной. Она, кажется, сказала что-то похожее. Их отношения приблизились к той черте, когда пора было принять какое-то решение. Все зашло слишком далеко. Карина ждала от Филиппа действий, решений или хотя бы слов, обещаний. Она хотела двигаться дальше и понимать – будет ли это с ним или без него. Но он был не готов ни к чему из этого.

– Прошу тебя, не молчи, – говорила Карина. Ее голос был тихим и таким грустным, что Филиппу хотелось сказать ей все, что угодно, но слова словно застряли, не хотели рождаться, и он молчал. Смотрел на нее, на крупные капли слез, стекающие по ее нежным щекам, в грустные глаза, в которых он видел отчаяние и надежду одновременно, и не мог ничего сделать. Или не хотел? Карина ждала, и с каждой секундой он видел, как надежда угасает в ее в глазах, на место которой пришло сожаление. И он не мог это остановить. Он не успел. Все в жизни должно быть сделано вовремя. Не раньше и не позже. Тогда было не его время. Теперь – не было Карины.

– Филипп? – сквозь пелену воспоминаний послышался голос Вари.

– А?

– Ты со мной?

– Да, – уверенно сказал журналист. Чтобы там ни было, впредь он будет использовать все шансы, дающиеся ему судьбой.

– Я рад, – монах кивнул.

– Но предупреждаю – никаких больше секретов!

– Обещаю.

– Хорошо, – Филипп вновь опустился на землю напротив монаха. – У меня есть вопросы.

– Я слушаю.

– Насколько я знаю, Шамбала – это страна-рай, миф о которой распространен у буддистов. Как с этим сочетается индуизм и Шива?

– Дело в том, – сказал Вари, – что концепция Шамбалы первоначально была частью классического индуизма и связывалась в древнеиндийском эпосе с местом рождения Калки, мессией в индуизме. Впоследствии концепция была привнесена и переосмыслена в Махаяне – поздней форме развития буддизма.

– Хорошо, но как Шива оказался в царстве, которое возникло задолго до индуизма и всего, что ему предшествовало?!

– Ты прав. Возможно, это не сам Шива, но его прошлое воплощение! Сейчас нас ведет именно он. – Монах закрыл глаза, сел ровно, выпрямив спину и чуть опустив голову. Ноги он поджал и скрестил, достал белые четки и начал их перебирать. Его лицо выражало умиротворение, а дыхание казалось ровным и спокойным. Филипп, подчиняясь неведомому порыву, достал из кармана четки, которые он подобрал на лестнице в подъезде Дятловского, и тоже начал их перебирать.

– Медитация – это обуздание волнений, присущих уму, – сказал Вари.