Лоуренс Сандерс - Торговцы плотью

— Ну… — протянул детектив, — я мог бы поговорить с ребятами. Может, удастся скостить до двадцати в месяц. Но не могу гарантировать, что они согласятся на меньшее.

— Двадцать грандов в месяц? — вскричала взбешенная Марта. — Исключено!

— Эй, — сказал он, — минутку. Вы хорошо относились ко мне, я хорошо относился к вам. Мы друзья, правда? Я не люблю давить на друзей. И если я говорю, что продолжение вашей деятельности будет стоить двадцать грандов в месяц, вы уж поверьте. Слушайте, тут замешаны люди, о которых вы даже не знаете. Я хочу сказать, они все время повышают ставки. Мне остаются одни крохи. Крохи — и все.

— Кому идет остальное? — спросил я.

Детектив посмотрел на меня с жалостью.

— Вы ждете, что я назову имена? Вас кто-нибудь тряс? Я имею в виду, патрульные копы, санитарные и пожарные инспекторы, вся эта дрянь? Значит, вас защищают, правда? И дальше вам надо защищаться. Двадцать в месяц вас не разорит. Запишите в расходы. Вы могли потерять их на налогах. Считайте это своей страховкой.

Реакция Марты оказалась на удивление сдержанной.

— Звучит разумно, — сказала она. — Но сейчас мы не можем сказать ни да, ни нет.

— Ну, конечно, — согласился Футтер, и ухмылка вновь скривила его физиономию. — Обсудите с пижонами из «Роман энтерпрайзис». Держу пари, они посоветуют согласиться. Как говорится, стену лбом не прошибешь.

Он поднялся, надел смешную шляпу с пером и пальто, словно скроенное из лошадиной попоны.

— Ну-ну. Обсудите. Подумайте. Двадцать — крайняя цена. Я позвоню.

Когда он ушел, Марта велела запереть за ним дверь и накинуть цепочку.

— Что скажешь? — спросил я.

— Питер, у тебя осталась копия записи, которую я сделала, когда Футтер согласился позаботиться о Квинке?

— Конечно. В сейфе.

— И у меня осталась. Думаю, надо встретиться с Оскаром Готвольдом, пусть послушает.

— Хочешь Футтера приструнить?

— Приструнить? — яростно вопросила она. — Помнишь, что сказал капитан после обыска? Если он найдет парня, который нам стукнул, он ему яйца открутит. Вот что мы с ним сделаем.

Я виделся с Дженни Толливер два-три раза в месяц. Я звал ее чаще, но двенадцать часов в день она отдавала своему новому бизнесу, а вечерами иногда так уставала, что не хотела выходить.

Все же, заканчивая разговор, Дженни всегда добавляла: «Звони». Мне казалось, она оттаивает, медленно, но верно.

Где-то в середине мая она наконец согласилась пообедать со мной. Да еще субботним вечером! Однако мое ликование заметно слиняло, когда она пояснила:

— Обычно в субботу по вечерам я встречаюсь с Артуром, но он теперь занят на репетициях.

— Да? Так его пьесу приняли?

— Премьера в июне. Здорово, правда?

— Конечно, здорово, — сказал я.

Мы пошли в «Христову обитель» с лучшей в Манхэттене мясной кухней, клянусь своими деньгами (а уходило их там немало). Я заказал филей для себя и вырезку для Дженни. Поглощенные нами в тот вечер протеины позволили бы племени аборигенов безостановочно проплясать целый месяц.

— Кстати, — сказал я, — увидишь Артура, скажи ему…

И я рассказал, что нашел Кинга Хейеса, который теперь бросил пить и пришел в себя.

— О, как я рада, — сказала Дженни. — Мне в самом деле нравится Кинг, и я знаю, как Артур о нем беспокоился. Чем он теперь занимается?

— Работает у нас на кухне.

Дженни перестала есть и посмотрела на меня:

— У вас есть кухня?

— Конечно. И столовая, разумеется. И бар с пианистом. У нас проходят показы мод, вечера карточных игр.

— О… — сконфузилась она, — а я думала…

И я прочитал ей короткую лекцию о том, чем был «Питер-Плейс» и чем он скоро станет: международной сетью эксклюзивных частных клубов для состоятельных женщин, где предлагаются развлечения, магазины, оздоровительные заведения — все под одной крышей.

Она внимательно и — я видел — завороженно слушала.

— Что скажешь? — спросил я, закончив шоу.

— Такого я себе даже не представляла.

— Не хочешь вступить? — Я испытующе смотрел на нее. — Могу устроить бесплатное членство.

— Нет! Спасибо.

— Так, может, зайдешь посмотреть? Выпить в баре?

— Нет! Спасибо.

Так что мы вернулись в «Стэнхоп», уселись в углу на банкетку, распили бутылку «Хайдсик», грызя соленые орешки.

— Расскажи мне еще про «Питер-Плейс», — попросила Дженни.

И я рассказал.

Она вздохнула:

— Питер, как ты думаешь, ты когда-нибудь покончишь с этим?

— Дженни, если все пойдет, как мы задумали, это будет гигантская, грандиозная организация. Я буду высшим руководителем. Я там нужен. Другой такой возможности у меня никогда не будет.