Юн Линдквист - Звездочка

— Черт возьми, сестренка, ты бы гораздо лучше спела! Ты б их там всех порвала!

Ближе к вечеру Терез стало хуже. Судороги участились, а когда Джерри измерил у девочки температуру, термометр показал сорок с лишним градусов. К полуночи Терез настолько ослабла, что даже не могла поднять голову с дивана, если ее рвало. Поэтому Джерри пришлось сидеть рядом, держа полотенце наготове. Если б не страх за сестренку, он бы наверняка потерял сознание от усталости.

Джерри притащил в гостиную матрас со своей кровати и лег рядом с диваном. Его уже не волновало, позвонит ли Хирсфельтт в полицию и не прячется ли в кустах хитрая кассирша, — лишь бы Терез поправилась. Еще ни разу он не видел, чтобы кому-нибудь было так плохо. Пусть Ингемар только покажется в Нортелье, уж Джерри-то ему рожу начистит!

Он задремал, когда вдруг услышал шепот Терез:

— Писать.

Джерри отнес ее в туалет и держал за плечи, чтоб она не свалилась с унитаза. Девочка была такой горячей, что у него аж ладони вспотели. Поразительно, сколько тепла могло излучать ее крошечное тельце. Голова Терез безвольно свешивалась. Вдруг девочка вся обмякла, будто последние силы оставили ее и она решила сдаться.

— Эй, сестренка! Терез? — закричал Джерри, подняв ее голову.

Глаза девочки закатились — видно одни белки, а в уголках неподвижных губ показалась пена. Приложив ухо к ее рту, Джерри услышал совсем слабое дыхание, обжигавшее его жаром, словно в пустыне. Он отнес девочку обратно на диван, завернул в холодную влажную простыню, лег на матрас рядом и взял Терез за руку:

— Сестренка, слышишь? Не умирай! Пожалуйста! Я никому тебя не отдам, буду о тебе заботиться, слышишь? Мы что-нибудь придумаем, только держись. Хорошо?

Джерри свернулся калачиком на матрасе, не выпуская ее ладони из своей, и лежал в полутемной комнате, зафиксировав взгляд на губах Терез — они слегка подрагивали время от времени, показывая, что она пока жива.

Только сейчас он осознал: сестренка — все, что у него осталось. «Не умирай!»

Прошло пять минут, а может, целый час. То ли он заснул, и это все ему приснилось, то ли он действительно видел все своими глазами. Как бы то ни было, Джерри лежал на матрасе рядом с диваном и держал горячую обмякшую руку Терез, когда губы девочки вдруг приоткрылись. Сначала Джерри обрадовался, ведь других признаков жизни она давно не подавала. Но потом он увидел, как у нее изо рта пошел прозрачный красный дым.

Джерри вскочил в панике и, обезумев от страха и измождения, схватил мокрое полотенце и накрыл им рот сестренки, не давая дыму просочиться. Он прижимал полотенце к ее губам, исступленно тряся головой.

«Нет! Так не бывает! Это происходит не со мной!»

Он ждал, что дым начнет просачиваться сквозь ткань, и лишь несколько секунд спустя осознал, что именно сейчас делает. Тут же убрав полотенце, Джерри приложил ухо к губам Терез — ничего. Тогда он начал колотить кулаками себе по вискам, пока в голове не застучали молоточки.

«Я убил ее. Я ее убил! Задушил сестренку!»

Терез открыла глаза, и Джерри отшатнулся с криком, опрокинув журнальный столик, который с шумом грохнулся на пол. Девочка протянула к нему руку. Джерри сделал несколько глубоких вдохов и понемногу пришел в себя.

— Я думал, ты умерла, — признался он, взяв ее ладонь. — Вот прямо сейчас.

— Я стала мертвой. Потом я перестала быть мертвой, — пояснила Терез, прикрыв глаза.

За стенкой послышался шорох — сосед тоже не спал.

К утру температура значительно упала. Градусник показывал тридцать восемь. Терез попила воды и даже поела детского питания — Джерри нашел в холодильнике баночку из старого запаса. Она самостоятельно сидела на диване и ложку тоже держала сама. Джерри удалось вздремнуть пару часиков ближе к утру, и теперь он чувствовал такое облегчение, что должен был это как-то выразить. Когда он погладил ее по щеке, Терез не взглянула на него, даже не улыбнулась, но и голову не отдернула.

Тем же днем Джерри залез в интернет и принялся искать объявления о сдаче квартир в аренду.

Спустя несколько дней, заполненных перепиской по почте и телефонными звонками, Джерри поехал в Стокгольм, оставив сестренке четкие инструкции, как вести себя в его отсутствие. Он собирался посмотреть один вариант в Сведмюре — трехкомнатную квартиру площадью восемьдесят квадратных метров.

Райончик был до того тихий и спокойный, что упади гвоздь на одном из застекленных балконов, и то все бы услышали.