Юн Линдквист - Звездочка

Что-то же ей надо поесть.

На лестнице Джерри столкнулся с соседом по фамилии Хирсфельтт. Опрятная одежда пожилого мужчины резко контрастировала с его пропитым лицом.

— У вас кто-то поселился? — спросил Хирсфельтт, прищурившись от яркого утреннего света, отражавшегося от бетонных стен.

— Нет, с чего вы взяли? — похолодел от испуга Джерри.

— Я все слышу, — предупредил сосед. — Стенки в доме тонкие, знаете ли. У вас там кого-то рвало всю ночь. Вряд ли это были вы.

— Знакомая заболела, и я разрешил ей пожить у меня пару дней.

— Как мило с вашей стороны, — сказал Хирсфельтт таким тоном, будто не верил ни единому слову Джерри. — Кстати, примите мои соболезнования, — продолжил он, приподняв чересчур элегантную шляпу. — Кошмарная потеря.

— Спасибо, — поблагодарил Джерри и поспешил вниз.

Спустившись на два этажа, он поднял голову и заглянул в проем между лестничными пролетами. Ему показалось, он увидел плащ Хирсфельтта рядом с дверью в свою квартиру. Будто тот стоит и подслушивает.

О том, чтоб прогуляться до дальнего супермаркета, теперь не шло и речи. Джерри быстро зашагал в сторону ближайшего магазина. Оставлять Терез надолго одну он не решился. Что, если она проснется и начнет шуметь, а этот чертов Хирсфельтт так и будет стоять у двери, прижав ухо к щели для почты? И почему людям вечно нужно совать нос в чужие дела?

Джерри собирался купить кашу для детей до года, но ее, как назло, на полке не оказалось. Пришлось взять цельнозерновую кашу для детей постарше. Когда он выложил коробку на ленту, кассирша как-то странно ему улыбнулась. Она не раз его видела и точно знала, кто он. Если б не встреча с соседом, Джерри не обратил бы внимания на кассиршу, но теперь, спеша домой с коробкой каши в пакете, он чувствовал себя затравленным зверем.

Терез все еще спала, и Джерри посидел немного в кресле, чтобы отдышаться. Когда девочка проснулась, он тут же включил телевизор на полную громкость, чтобы заглушить подозрительные звуки. Несколько раз за вечер он подходил к окну и выглядывал наружу — не следит ли кто.

Их день проходил под аккомпанемент старых сериалов и рекламных пауз. Терез лежала на диване, вялым взглядом следя за происходящим на экране. Джерри попробовал накормить ее кашей. Она съела пару ложек, и он сидел потом в кресле, обхватив колени и страшась, что сейчас ее снова вырвет этой скудной пищей. Но все обошлось, Джерри жутко обрадовался и дал девочке еще каши. Наконец Терез отказалась есть, но ее так и не вырвало.

Расспросы соседа и улыбка кассирши поставили Джерри перед фактом: делать вид, что все само решится, больше нельзя. Но сейчас у него просто нету сил выдумывать новую стратегию. Поэтому Джерри просто кормил Терез кашей, радовался, что ее желудок принимает пищу, вытирал пот с ее лобика и сидел рядом, когда ее живот снова скручивало от спазмов.

Эти часы, проведенные в их маленьком замкнутом мирке, дали Джерри два новых для него ощущения. Первое — клаустрофобия. Гостиная казалась ему гораздо меньше, чем прежде, будто стены сжались вокруг них двоих, а там снаружи — любопытные глаза, следящие за каждым его шагом. Джерри и сам будто усох, словно бульонный кубик, все его функции сводились к одному: кормить и заботиться.

Если клаустрофобия доставляла беспокойство, то забота о другом человеке приносила радость — настоящее открытие для Джерри. Необыкновенное чувство удовлетворения посещало его, когда он подносил ложку ко рту Терез, видел, как она глотает кашу, убеждался, что желудок не отторгает пищу. На сердце становилось теплее, когда девочка с облегчением вздыхала, оттого что он протер ее горящее лицо влажным прохладным полотенцем.

А может, объяснение не столь благородное, и его радовало внезапно обретенная над кем-то власть. Ведь сестренка теперь полностью зависела от него. Еще никогда не держал он чьей-либо жизни в своих руках. И вот теперь Терез всецело в его власти. Никто не знает о ее существовании. Так что мешает ему взять да накрыть ей подушкой лицо?

Но вместо этого он возился с кашей, смачивал полотенце, менял постельное белье и не отходил от сестренки. Когда имеешь такую власть, незачем применять ее. Для разнообразия Джерри решил побыть хорошим парнем.

В восемь вечера началось шоу «Стань звездой». На сцену вышла какая-то девчонка и завыла песню Уитни Хьюстон, явно переигрывая. Терез тихонько подпевала слабеньким голосом. Джерри аж прослезился. Но не девчонка на экране была тому причиной.