Пьер Леметр - Алекс

Затормозила она немного резко, так что стоявшие в багажнике картонные коробки с надписью «Личное» наверняка опрокинулись — но за флаконы с кислотой она не беспокоилась, их она всегда упаковывала очень тщательно. Никакого риска.

Почти десять вечера. Фиаско. Камиль более-менее восстановил душевное спокойствие, хотя и не без труда. Особенных усилий ему стоило не вспоминать о консьерже мебельного склада, этом кретине с хитроватой бледной физиономией и такими захватанными и мутными очками, как будто их сделали из шкурок сосисок.

Разговор с ним вышел примерно следующий: девушка, какая девушка, машина, какая машина, коробки, какие коробки. Когда отсек с вещами наконец открыли, у полицейских захватило дух — ну наконец-то удача! Все вещи были здесь — десять заклеенных скотчем коробок. Камиль, сгорая от нетерпения, хотел вскрыть их тут же на месте, но его удерживала необходимость соблюсти все процедуры; впрочем, звонок судьи Видара значительно ускорил процесс. Они забрали все, благо коробки оказались нетяжелыми — разобранная мебель, одежда, еще что-то… Оставалось надеяться, что найдутся какие-то вещи, которые помогут в установлении личности. Но в любом случае сегодня расследование значительно продвинулось.

Оставалась небольшая надежда и на камеры видеонаблюдения, установленные на каждом этаже склада, но она почти сразу рухнула. Когда Камиль спросил консьержа, сколько времени хранятся видеозаписи, выяснилось, что камеры фальшивые.

— Декоративные, если хотите, — с довольной ухмылкой добавил консьерж.

Понадобилось не так много времени, чтобы осмотреть все вещи, и эксперты сделали первые выводы. Мебель сразу отставили в сторону — она оказалась абсолютно стандартной, такую можно купить в любом магазине: книжный стеллаж, квадратный кухонный стол, деревянная кровать с металлической сеткой, матрас, кое-что из бытовой техники. Эксперты лишь слегка прошлись по всему этому своими кисточками и пинцетами и перешли к содержимому коробок с личными вещами. Спортивная одежда, пляжная одежда, летняя одежда, зимняя одежда…

— Все это покупалось в больших торговых центрах, которые есть во всех городах по всему миру, — сказал Луи.

В двух коробках лежали книги. В основном — карманные издания в мягких обложках. Селин, Пруст, Жид, Достоевский, Рембо… Камиль просматривал заголовки: «Путешествие на край ночи», «Любовь Свана», «Фальшивомонетчики»… Но Луи что-то призадумался.

— Что такое? — наконец спросил Камиль.

Луи ответил не сразу. «Опасные связи», «Лилия долины», «Красное и черное», «Великий Гэтсби», «Посторонний»…

— Можно подумать, это книжная полка старшеклассницы.

В самом деле, подборка выглядела слишком уж хрестоматийной. Заметно, что книги читали и перечитывали, некоторые в буквальном смысле зачитаны до дыр, целые абзацы подчеркнуты, иногда вплоть до самой последней страницы. На полях виднелись восклицательные и вопросительные знаки, маленькие и большие крестики, другие пометки, сделанные чаще всего синей ручкой. Кое-где чернила почти полностью выцвели.

— Она читала то, что положено читать, она хотела поступать хорошо, быть примерной девочкой — ты это имеешь в виду? — спросил Камиль. — Думаешь, она инфантильна?

— Не знаю. Может быть, регрессивна…

Камиль не разбирался в психологических тонкостях, но общий смысл уловил. Девушка не вполне нормальна. Или отстает в развитии.

— Немного знает итальянский, немного английский. Иногда начинает читать иностранных классиков, но никогда не добирается до конца книги.

Камиль тоже это заметил. «Обрученные», «Любовник без определенного места жительства», «Имя розы», а также «Алиса в Стране чудес», «Портрет Дориана Грея», «Женский портрет», «Эмма» были на языках оригиналов.

— Девушка, которую видели в кафе Масиака, вроде бы говорила с иностранным акцентом, так?

Да, несколько свидетелей это подтвердили.

— Она неглупа, она более-менее освоила два языка, говорит на них, может, и не очень бегло, но в состоянии прибегать к каким-то языковым ухищрениям… Вот скажи, ты можешь ее себе представить рядом с Паскалем Трарье? — спросил Камиль.

— Или соблазняющей Стефана Масиака? — вместо ответа продолжил Луи.

— Или убивающей Жаклин Занетти?..

Луи быстро черкал что-то в блокноте. Благодаря найденным среди книг проспектам турагентств с отмеченными маршрутами, датами и ценами можно попробовать отследить перемещения этой девушки, хотя бы частично, однако никаких личных документов здесь не нашлось — ни билетов, ни страховок… Ничего, что способствовало бы установлению личности. Какую жизнь вела девушка с таким небольшим количеством личных вещей?