Сара Рейн - Корни зла

Торни и Витчфорд, лес Рокингем. Дом на болотах. Дом, который назывался «дом священника». Хозяева этого дома сотни лет назад помогли священникам сбежать из Англии. Получится ли найти этот дом? Живет ли все еще там леди из историй? Как давно было послано это письмо с чеком? Месяцы назад? Годы?

И в восьмилетнем возрасте бывают такие моменты, когда мозг может работать четко и ясно, когда проявляется врожденный инстинкт самосохранения. Он проявляется и у взрослых, и у детей с одинаковой силой. Позже придет тоска по маме, которая не должна была умирать, но сейчас существовала лишь одна мысль: остаться здесь, позвать соседей на помощь или позвонить в службу спасения из телефонной будки на углу улицы будет означать, что появятся доктора и полицейские. Предстоят долгие часы расспросов. Мне могут и не поверить и отдать в приют, или под стражу, или в дом предварительного заключения для малолетних преступников. Дети из Педлар-ярда знают, что значит быть отправленными в приют, и они все знают о доме предварительного заключения для малолетних преступников. Если что-нибудь из этого случится со мной, я никогда не увижу дома на болотах, я никогда не увижу леди из историй...

Решение было принято — на самом деле и принимать-то было нечего. Сейчас отец бродил по кухне, и если и был момент попытаться, то только этот. В коридор, по лестнице. Нужно помнить, что две ступеньки скрипят, их надо перешагнуть... Хорошо. Теперь — в спальню, забрать ключи. Опять хорошо. Что насчет денег? Чтобы путешествовать, необходимы деньги. Будет ли считаться кражей, если открыть оловянную шкатулку, которая стояла на комоде, и взять то, что лежало внутри? Но я ничего не могу поделать, даже если это кража. Он все еще ходил внизу, так что время было. В шкатулке было тридцать фунтов. Хватит ли этого для путешествия? Должно хватить. Теперь — школьный рюкзак, чтобы можно было нести вещи, теплое пальто и шерстяные перчатки. Зубная щетка и расческа из ванной, но взять их нужно тихо. Это он поднимается по лестнице? Нет — я по-прежнему в безопасности. Что-нибудь еще? Шкатулка все еще была открыта и стояла на комоде, внутри шкатулки лежал коричневый конверт, в котором мама хранила важные вещи. Документы. Свидетельство о рождении? Иногда просят показать свидетельство о рождении. Лучше его взять.

Свидетельство о рождении было в конверте. Было достаточно аккуратно свернуть его и засунуть в один из карманов рюкзака. Что-нибудь еще из конверта? Письмо с адресом «дома священника»? Мне следует взять его, если оно здесь. Тогда я смогу доказать ей — леди, — что я именно тот, за кого себя выдаю.

Письмо было там, сложено и немного смято, но адрес можно было прочитать. А еще там была фотография — маленький снимок мамы и папы вместе, оба улыбаются прямо в камеру. Но сейчас было совсем другое время — я не хочу когда-либо еще видеть его снова! Но в то же мгновение пришла и другая мысль: взять эту фотографию с собой — это словно взять с собой кусочек мамы. Она выглядит счастливой — я мог бы смотреть на нее и думать о том времени, когда она была счастлива. Фотография отправилась в рюкзак вместе со свидетельством о рождении. Что ж, теперь я готов.

Входную дверь нужно было открыть очень тихо, ключ повернулся беззвучно, и я мягко прошептал: «Ты на свободе!»

В это время суток на улице никого не было, так что было просто добежать до телефонной будки. В Й отвратительно пахло, но, по крайней мере, она Н была разрушена, как большинство телефонных будок в наше время. Набрать 999 и спросить «скорую помощь». И не стоит волноваться, что голос дробит, — они ожидают услышать панику в голосе ребенка.

На звонок сразу же ответили:

— Служба спасения — какая служба вам нужна?

— "Скорую помощь", пожалуйста.

Четыре удара сердца, а затем другой голос сказал:

— Служба «скорой помощи».

— Пожалуйста, кто-то ужасно ранил... моего отца... ему нанесли удар чем-то острым Я не знаю, что делать...

— Как ваше имя? Назовите адрес? Притвориться, что не слышал первого вопроса.

Немного поплакать. Тебе же позволено быть напуганным и смущенным, помнишь?

— Вот мой адрес. — Это прозвучало четко. — Пожалуйста, приезжайте скорее.

И повесил трубку. Достаточно? Да, они не посмеют проигнорировать мой звонок. «Скорая помощь» не игнорирует вызовы, даже те, которые, скорее всего, являются ложными. Все так говорят. И, кажется, человек на другом конце провода поверил во все, что я сказал.

Что ж, теперь я готов, теперь я сделал все, теперь я покидаю Педлар-ярд — ужасное, ненавистное место — навсегда. Я оставляю все плохие воспоминания. Позже я буду тосковать по маме, но сейчас пока я не могу об этом думать.