Шон Слейтер - Уцелевший

Фелиция поймала его взгляд и вопросительно посмотрела на него, но он отвернулся, попросил Джойс передать трубку Наоми и узнал у девочки все подробности. Когда он наконец завершил разговор, Фелиция подошла к нему и внимательно посмотрела в глаза:

– Джейкоб, что происходит?

– Звонила мама подруги Кортни, – устало посмотрел на нее Страйкер. – Оказывается, Кортни весь вечер с кем-то выпивала, а теперь ее понесло на Парад заблудших душ!

– Ну, ей, в конце концов, уже пятнадцать, а ты чего ожидал? – пожала плечами Фелиция.

– И она там не одна, а с Рику Кван!

– Что? – тут же насторожилась Фелиция. – Рику?! Погоди…

– Лучшую подругу Кортни, Рейн, на самом деле зовут Рику! Рейн – это прозвище, мать твою! Она все время была у нас под носом!

– Бред какой-то! Быстро давай мне ее приметы, объявлю ее в розыск!

Страйкер протянул Фелиции блокнот. Пока та разговаривала с диспетчером и сообщала в эфир последние сведения, детектив попытался взять себя в руки. Он подошел к бойцам и сразу заметил среди них Громилу – на голову выше остальных.

– Страйкер, с тебя бутылка! – Громила помахал ему рукой. – «Джек Дэниелс. Леджендари бленд»!

Страйкер растолкал бойцов и подошел поближе к изуродованной груде плоти, лежавшей на траве. Тело изрешетило пулями: живот, грудь и лицо превратились в одно сплошное месиво.

– Да ребята… вы из него швейцарский сыр сделали!

– Ненавижу чеддер! – рассмеялся собственной шутке Громила.

– Надо было брать живым!

– У нас не было выбора, он на нас залупился!

– На вас?! На двенадцать парней с автоматами?

– Да он просто хотел на пулю нарваться, Горе-капитан, – кивнул в сторону дома Громила.

– А что с отцом?

– Ну как сказать… В общем, открытки с поздравлениями в День отца ему можно больше не присылать…

Пристально посмотрев на дом, Страйкер внезапно ощутил: здесь что-то не так. Быстрым шагом он направился к входу.

– Эй, Горе-капитан, уверен, что хочешь туда зайти?

– Уверен, что не хочу, – не оборачиваясь, отмахнулся Страйкер.

В гостиной было жарко, как будто отопление включили на всю катушку. В нос ударил жуткий запах. Громила догнал его, и они вместе зашли в спальню.

Страйкер замер на пороге. Такого он не видел никогда в жизни. На кровати лежали останки Лин Вок Суне – отца Трана Санг Суне и Шена Сан Суне. Тело лежало на спине с открытыми глазами и раскинутыми в стороны руками, ладонями кверху, как будто его распяли на невидимом кресте. Рот был широко открыт, будто старик продолжал кричать и после смерти.

– О господи, – прошептал Страйкер, зажимая нос рукавом пиджака. – Какого хрена он с ним сделал?

– Снял кожу заживо, – ответил Громила без тени иронии. – Ничего не трогай, – предупредил он Страйкера, который подошел к телу. – Лапша еще не приехал.

– К черту Лапшу!

– Шериф тоже еще не…

– К черту Лароша! К черту Лапшу! Пошли они все знаешь куда, Громила! Мне плевать!

В комнате горел только ночник, поэтому освещение было довольно тусклым. Достав фонарик, Страйкер посветил на кровать, и его чуть не стошнило: все одеяло было заляпано кровавыми пятнами и покрыто толстыми, неровным ошметками человеческой кожи.

– Смотри, кровь почти коричневая, темная, – заметил Страйкер.

– Ну и что?

– А то! – строго глянул на него детектив. – Это венозная кровь, а не артериальная! Значит, он до последнего оставался живым.

Громила промолчал, и Страйкер продолжил осмотр. Посветив в область паха, он увидел, что старику отсекли член. Отвернулся, выключил фонарик и с трудом выдохнул.

– Насмотрелся? – спросил Громила.

– Уж всяко…

Страйкер вышел из дома, остановился на крыльце и сделал глубокий вдох. Чистый холодный воздух приятно освежил легкие, очищая от ужасных запахов спальни старика.

Подошла Фелиция и спросила, что там происходит, но он не смог ей ответить. Жуткая сцена поразила его, но ощущение неувязки не покидало.

– Здесь что-то не срастается, – резко бросил он Громиле.

– Что?

– Да с этим вашим самоубийством после убийства… Что-то тут не вяжется.

– Наоборот, все логично, – вмешалась Фелиция. – Шен Сан не мог смотреть в глаза отцу. Не мог сказать ему, что Тран мертв. Рассказать обо всех ужасах, которые они натворили. Поэтому он убил отца, а потом и себя самого. Кто знает? Наверное, у них какие-нибудь правила насчет чести семьи. Тот, кто навлек позор на семью…

– Вот-вот, – поддержал ее Громила, – нам-то почем знать?

– Ты бы так не говорила, если бы посмотрела на тело, – возразил Фелиции Страйкер. – Его заживо освежевали, заживо! Одно дело убить отца, а потом совершить самоубийство, а другое дело – пытать его! Зачем?! Шен Сан никогда бы так не поступил!