Стивен Хантер - Алгоритм смерти

Но вдруг в наушнике, который был вставлен в ухо и прикрыт платком, раздался треск. Это был имам.

— Ты Асад, тебя так зовут, правильно?

— Да, имам, — встрепенувшись, подтвердил Асад.

— Ты помнишь, о чем мы с тобой говорили?

Это правда. У него было особое задание.

— Да, имам, — сказал Асад в микрофон, закрепленный у горла.

— Так вот, время пришло. Ты сможешь найти это место?

Асад все помнил. Второй этаж, северо-западный сектор, пассаж «Колорадо», К-2-145. Вот его цель. Имам отметил ее на красочной рекламной брошюре с планом этажей. По таким брошюрам Асад и его товарищи ориентировались в торговом комплексе.

— Смогу, имам, — сказал Асад.

— Хорошо, — сказал имам. — Настало время забрать детей.

Мистер и миссис Джирарди робко приблизились к полицейскому, стоящему в самом внешнем оцеплении торгового центра. Огромный комплекс виднелся вдали, похожий в сгущающихся сумерках на перевернутое корыто, окруженное полицейскими и пожарными машинами.

— Ребята, — остановил их полицейский, — сожалею, но дальше я вас пропустить не могу.

— Сэр, — жалобно произнес мистер Джирарди, — мы ищем нашего сына. Ему четырнадцать лет.

— Мы впервые разрешили ему отправиться в торговый центр одному, — подхватила миссис Джирарди. — Обычно сюда вожу его я или он ходит со своими друзьями. Но он хотел купить подарки на Рождество.

— Да, мэм.

— От него нет никаких известий. Может быть, нам самим ему позвонить?

— Он вам не звонил?

— Мы ничего не слышали. Мы знаем только то, что показали по телевизору.

— Нет, я бы вам не советовал звонить сыну, — сказал полицейский. — Возможно, он прячется или ранен — в общем, мало ли что может быть, вы ведь не знаете, в какой он ситуации. Так что, наверное, лучше дождаться, чтобы он сам вам позвонил.

— Есть какая-либо информация о том, что происходит внутри?

— Нет, сэр. Мы еще только развертываем наши силы и организуем взаимодействие. Ситуация жуткая, и никто точно не представляет, что делать. Если честно, потребуется несколько часов, чтобы разобраться в происходящем, и еще больше времени, чтобы получить какую-либо информацию. Не сомневаюсь, с вашим сыном все в порядке. Он молодой, он сильный, он ловкий.

— В том-то и дело, что не совсем. У него астма. Он очень худой и слабый.

— Ну… — растерянно произнес полицейский. — Тогда, наверное, вам лучше всего разыскать палатку Красного Креста. По-моему, ее разбили с западной стороны. Вы сможете там отдохнуть, и, если появится какая-либо информация, вы сразу все узнаете.

— Не надо было отпускать его сюда одного… — пробормотала миссис Джирарди.

Она тяжело оперлась на руку супруга, и они прошли через оцепление.

Лавелва Оутс утихомирила рыжеволосого мальчишку. Хлопот с ним было больше всего. Возможно, потому что волосы у него были рыжие, мальчишка постоянно требовал внимания к себе и притом постоянно задирался с другими детьми. Он все время приставал к маленькой девочке с азиатской внешностью, которая лишь молча сидела и начинала плакать, когда к ней обращались. Отвесить ему хорошую затрещину? Лавелве очень этого хотелось, но она понимала, что так нельзя. Работу в наши дни найти нелегко, а лупить этих чертовых детей здесь не принято.

— Так, девочки и мальчики, а теперь мы сыграем в новую игру, — весело сказала Лавелва. — Вам всем нужно будет прятаться от чудовища. Как только я скажу: «Чудовище!», вы все должны будете спрятаться. Мы притворимся, что вокруг бродят злые чудовища. Но они вас не заметят, и все будет в порядке. Мы вместе спрячемся от чудовищ.

— Это страшная игра, — испуганно произнес Роберт.

Лавелва знала, что его зовут Робертом, потому что у него на рубашке была приколота бирка «РОБЕРТ 15–16». Однако четыре часа уже есть, а мама так и не пришла за Робертом. Может быть, она убита.

— Я хочу домой. Где моя мама? — жалобно всхлипнул Роберт.

— Не сомневаюсь, она уже идет сюда, — заверила его Лавелва.

— Я хочу в туалет, — сказала Линда.

— Пописать или другое? — спросила Лавелва.

— Все сразу, — ответила девочка.

— Ну хорошо, — сказала Лавелва. — Еще кто-нибудь хочет в туалет?

Поднялось несколько рук.

— Я отведу вас туда, — туалет находился в дальнем конце комнаты, — но всем нужно будет идти на цыпочках.

— Я не буду ходить на цыпочках, — сказал Ларри. — Цыпочки — это для малышей.

Лавелва работала воспитателем в детской комнате на втором этаже. Ее заботам были поручены семнадцать непослушных детей, троим из которых не было еще и восьми лет. И это был ее первый рабочий день! Проклятье!