Шон Хатсон - Язычник

На другой кровати в двойном номере «Травелоджа», склонив голову, держась за нее обеими руками, сидел Дэвид Райкер. Время от времени он сплевывал кровь. Свою порезанную руку он забинтовал так туго, что у него даже стали неметь пальцы. Другой рукой он притронулся к раскрошенным зубам и почувствовал, как отвалился еще кусок резца. Он выплюнул его вместе с кровью.

Фаррелл сидел за столом, начиняя девятимиллиметровыми пулями оба магазина своего «узи». Каждый вмещал тридцать два заряда.

Какие же стервы, подумал он, продолжая загонять крупнокалиберные патроны в магазин. Какие же проклятые стервы. Испортили всю обедню. Он скрипнул зубами и стал работать еще быстрее. Ну, ничего, он поквитается с ними. Особенно с женой Уорда. Эта сука еще пожалеет, что видела книгу, или его, или что-нибудь, имеющее отношение ко всей этой истории. Он сам всадит пулю ей в голову. Да не одну, а несколько. Приставит «узи» к ее черепу и даст очередь. Разнесет на куски ее поганую башку. Изрешетит ее лицо и голову.

Он вставил полный магазин в автомат и несколько секунд подержал его в руках, чувствуя, как сильно пульсируют жилки в его висках.

Прижимая руки к ране, Старк громко стонал.

— Надо что-то с ним делать, — резко произнес Келлерман.

— У тебя есть какие-нибудь предложения? — спросил Фаррелл. — Может, ты хочешь вызвать «Скорую помощь»? Расскажи им, как его ранили. Расскажи им, что он делал, когда эта сумасшедшая кобыла вогнала в него три пули. Иди вызови их. — Он стукнул кулаком по столу и зыркнул глазами на Келлермана.

— Придется оставить его здесь, — сказал Райкер, берясь за еще один шатающийся зуб.

— А что будет, когда его найдут? — спросил Келлерман.

— Мы уже будем далеко отсюда, — ответил Фаррелл. — Ничто не связывает его с нами. Мы заберем его удостоверение личности; они даже не смогут идентифицировать его.

Старк кашлянул, на губах у него появился окровавленный комок мокроты. Боль резко усилилась, и он застонал еще громче. Фаррелл равнодушно посмотрел на него.

— Я не предполагал, что у них будет оружие, — сказал Келлерман, глядя на своего тяжело раненного сообщника.

Фаррелл ничего не ответил.

Райкер поднялся и прошел в ванную. Он осмотрел свой рот и еще раз ужаснулся при виде того опустошения, которое совершила в нем Джули своим молотком. Его губа была порвана, кусок кожи свисал вниз. Сильно пострадал и участок кожи между носом и поврежденной верхней губой. На других передних зубах также запеклась кровь; когда он провел по ним языком, ощутил солоноватый привкус меди. Длинная полоска слюны протянулась по всей раковине и медленно исчезла в сливном отверстии, оставив за собой кровавый след.

— Значит, мы оставим его здесь, — возмутился Келлерман. — Зная, что он умирает.

— Может, ты хочешь остаться с ним? — просипел Фаррелл, наводя «узи» на Келлермана. — Хочешь?

Келлерман кинул взгляд на умирающего и отошел от кровати.

— Что будем делать дальше? Вернемся к женщинам? Начнем все сначала? — спросил вернувшийся из ванной Райкер, вытирая рот тыльной стороной руки.

Фаррелл покачал головой.

— Мы только будем за ними следить. Они сами выведут нас на книгу. Тогда мы и поквитаемся с ними. — Он погладил короткое дуло своего автомата. Его взгляд упал на телефон. Двое других заметили это.

— Почему ты думаешь, что они постараются найти книгу? Может, то, что случилось сегодня, отпугнет их от дальнейших поисков?

— Мы должны отыскать книгу. И я думаю, что жена Уорда непременно захочет ею завладеть. И она такая же настырная, каким был этот мудак, ее муж. Она не откажется от поисков.

Он вновь поглядел на телефон и снял трубку, чувствуя, что рука у него дрожит.

Он набрал номер и стал ждать.

Слегка наклонив голову, Джули сидела за рулем «фиесты». Глубоко вздохнув, она подняла глаза и тесно сомкнула веки, как бы стараясь убрать мутную пелену, что стояла у нее перед глазами. Но она тут же осознала, что дело не в зрении, казалось, будто кто-то завернул ее мысли в одеяло. Ей было трудно думать о чем-нибудь, еще труднее было что-либо делать.

— Может, мне сесть за руль? — спросила Донна, покосившись на сестру.

— Нет, со мной все в порядке, — ответила Джули, заводя двигатель.

Затяжной ливень перешел в тонкую изморось, которая висела над окружающей местностью, точно грязная занавесь. Палисад перед домом и подъездная дорога превратились в жидкое месиво. Задние колеса «фиесты» буксовали в этом месиве. И только когда Джули прибавила газа, машина тронулась. Она включила щетки. Одна из них поскрипывала, но ни одна из женщин не обращала внимания на этот раздражающий звук. Обе смотрели прямо вперед.