Си Бокс - Синий рай (в сокращении)

Джесс молчал, когда она объявила, что уходит, и объяснила, что «переросла» его. Сказала, что жизнь на ранчо ее угнетает. Что ему давно пора смириться с тем, что случилось с их сыном. Что он ходячий анахронизм. Как и что он мог возразить?

Карен прибрала к рукам их сбережения и магазин фуража в городе, который сразу же продала. Ей достался «линкольн» и лошадь Джесса. И то и другое тоже было продано.

У Джесса осталось ранчо.

Тропа вверх по склону к лесу и почтовому ящику у шоссе как будто удлинилась со временем, думал он. Впервые за много лет Джессу самому пришлось идти за почтой. Раньше это делал Герберт или кто-нибудь из работников. Или Карен.

В довершение всех неприятностей он часто сталкивался у ящика с Фионой Притцл, которая развозила почту по окрестным деревням и ранчо. Отъявленная сплетница, она первой разнесла слухи о том, что от Джесса ушла жена, а теперь под предлогом беспокойства за него старалась выведать новые подробности. Поддерживает ли он связь с бывшей женой? Знает ли, что она вернулась в город? А правда, что на ранчо висят долги? Поэтому Джесс помедлил в мокрых кустах, услышав со стороны дороги шум двигателя.

Было время, когда весь округ Пенд-Орей знал Джесса Роулинса и Джесс знал всех и каждого. В те годы еще работали лесопилки, вербовка на серебряные рудники не прекращалась. Тогда здешние места были суровыми, удаленными от цивилизации, необжитыми. Роулинсы, выходцы из самых низов, сумели создать свое предприятие — вместо того, чтобы просто возить и перепродавать товар. Благодаря своим достижениям они заняли прочное положение в обществе, приобрели репутацию респектабельной семьи, оставили солидное наследие, которым можно было гордиться.

Джесс рос, чувствуя себя местной знаменитостью. Его дед и отец передали потомкам флер исключительности, окружающие считали, что Джесс наделен особыми свойствами и, если он носит фамилию Роулинс, значит, несет в себе гены трудолюбия, честности и высоких нравственных принципов.

Ранчо Роулинсов вызывало восхищение не в последнюю очередь потому, что север Айдахо считался непригодным для скотоводства: слишком много лесов. Чересчур часты дожди. Но говядину с ранчо Роулинсов хвалили по всей округе.

Как отец и дед, Джесс втайне считал себя хозяином долины, ее окрестностей и ранчо. Он даже не сомневался в том, что после службы в армии вернется сюда. Так он и сделал.

Джесс часто гадал, правильным ли был его выбор. И задавался вопросом, не он ли оказался причиной упадка и надвигающейся катастрофы. Неужели искра исключительности в нем погасла?

Фиона Притцл остановила свой маленький желтый пикап «датсун» возле почтового ящика Джесса и усмехнулась. Он изумился: как она узнала, когда он придет за почтой? Для него даже дни слились в один бесконечный день. Оспины на широком лице Фионы маскировал толстый слой косметики. Облако духов вырвалось из машины, опережая Фиону, она прислонилась к капоту и раскрыла почту Джесса веером, словно карты.

— Каталоги, — объявила она, — сегодня целых три. Два — с женской одеждой, так что вы у них в базе, несмотря ни на что…

Джесс мрачно смотрел на нее.

— И еще одно требование уплатить налог на недвижимость, — продолжала Фиона своим писклявым девчоночьим голосом. — Джесс, я видела в городе Герберта. Что-то стряслось?

Джесс мысленно чертыхнулся.

— Он просто переселился в город.

Она недоверчиво посмотрела на него, собрала почту в стопку и вручила ему.

— Кстати, эта дорога становится оживленной. На ближайшем повороте я чуть не врезалась в другую машину. «Кадиллак-эскалада» с тремя мужчинами. Он буквально полз по дороге.

Джесс пожал плечами, всем видом давая понять, что поддерживать разговор не намерен, так что пусть уезжает поскорее.

— Номерные знаки новехонькие. Небось приезжие.

— Да, сюда много народу понаехало, — кивнул он.

— Особенно отставных копов из Лос-Анджелеса. Слышала, их здесь больше двух сотен, только на моем участке с десяток.

— Как вы узнали?

Она пренебрежительно фыркнула.

— Я же кладу им в почтовые ящики пенсионные чеки и полицейские газеты! Среди них попадаются и славные ребята, и настоящие затворники. Если бы не почта, они бы вообще из дому не выходили. В полицейском управлении Лос-Анджелеса Северный Айдахо прозвали «синим раем» — слышали?

Об этом ему рассказывал Герберт. Джесс ничего не имел против переселения отставных полицейских в долину. Напротив, бывшие копы казались ему похожими на первых поселенцев: эти работяги, «синие воротнички», были чем-то сродни его деду. Пожив в шумных и многолюдных городах, изучив мрачную и неприглядную изнанку общества, они предпочли перебраться к зелени и чистому воздуху, где их наконец оставят в покое. Уж лучше копы, чем актеры, считал Джесс.