Мартин Смит - Полярная звезда

В каюте были еще двое. Рядом с Аркадием, но чуть поодаль, на ковре стоял Слава Буковский, в воображении отодвигаясь от своего неудобного соседа как можно дальше. Фактически у капитана собрались те же лица, что и раньше, с одним-единственным, но очевидным исключением.

— Приношу свои извинения по поводу того, что мы не встретились сразу после подъема якоря, — сказал Марчук. — Слишком уж неясной была ситуация. Да и поскольку мы приближались ко льдам, все мое внимание уходило на прием радиосводок. Американцы ко льду не привыкли, приходится вести их за ручку. Так, товарищ Буковский, я прочитал ваш рапорт, но, наверное, его будет интересно услышать и другим.

Слава воспользовался возможностью еще чуть отдалиться от Аркадия и сделал шаг вперед.

— Мой рапорт основывался на данных американцев. Бумаги у меня с собой.

Он раскрыл свой портфель, и содержимое его вывалилось на ковер. Аркадию почему-то подумалось, что, если бы у Марчука был хвост, он завилял бы от удовольствия.

Наконец третий помощник нашел то, что требовалось. Кашлянув, он начал читать.

— Компетентные органы Датч-Харбора…

— А что это там за «компетентные органы»? — перебил его Гесс.

— Начальник местной пожарной команды. Он говорит, что, по-видимому, произошло случайное возгорание, — продолжал Буковский. — Местный житель по имени Михаил Крюков неоднократно предупреждался об опасности применения легковоспламенимых материалов для изготовления лодок, а при осмотре там были обнаружены керосиновая лампа, канистры с горючим, алкоголь. Возгорание произошло в бетонном бункере времен войны, не оборудованном вентиляцией; генератор, которым пользовался Крюков, тоже не имел никакой защиты. Совершенно очевидно, что местные жители самовольно захватили определенное количество бывших оборонительных сооружений. В Датч-Харборе и на прилегающих островках Крюков пользовался славой умелого мастера, его байдары считались лучшими. Американцы полагают, что Крюков показывал одну из своих лодок Воловому, потом мужчины выпили и, очевидно, по неосторожности опрокинули керосиновую лампу, отчего произошло возгорание токсичных материалов типа эпоксидной смолы, которая, видимо, взорвалась. Федор Воловой был убит при взрыве осколком стекла, перерезавшим сонную артерию. Местный житель, похоже, погиб от ожогов и вдыхания ядовитого дыма.

— Михаил Крюков? Русский? — Марчук в удивлении поднял брови.

— Его звали Майк, — пояснил Буковский.

— Оба были пьяны? — спросил Гесс. — Это утверждают компетентные органы?

— Как и наши, их местные жители славятся неумеренным употреблением алкоголя, — прозвучал ответ третьего помощника.

Марчук улыбнулся так, как улыбнулся бы шутке человек, которого вот-вот должны были повесить. Улыбка адресовалась главным образом Аркадию.

— Воловой не пил, и ему всегда было наплевать на лодки. Но так указано в рапорте; значит, во Владивостоке я буду говорить то же самое. У меня такое ощущение, будто у тебя есть что добавить.

От удара о крупную льдину судно чуть вздрогнуло. Аркадий переждал, пока дрожь корпуса уймется.

— Ничего, — ответил он.

— Ничего? — переспросил Марчук. — А мне ты всегда казался неисчерпаемым источником сюрпризов.

Аркадий пожал плечами. Как бы поразмыслив, он спросил Буковского:

— Кто обнаружил тела?

— Карп.

— Карп Коробец, тралмастер, — объяснил капитан Гессу. — Он искал Волового вместе с инженером с «Орла».

— Ридли, — уточнил Буковский. — Это он показал Карпу дорогу к бункеру.

— А когда они нашли тела? — задал Аркадий новый вопрос.

— Около десяти. Им пришлось взломать дверь, чтобы войти.

— Слышали? — И опять Марчук обращался в основном к Аркадию. — Им пришлось взломать дверь. Она была заперта изнутри. Это мне нравится.

— Карп и Ридли входили в бункер? Осматривались? — вновь спросил Аркадий.

— Предполагаю, да.

Буковский подпрыгнул от неожиданности, когда Марчук хлопнул своей фуражкой по отвороту сапога, стряхивая с нее капли воды. Затем капитан водрузил головной убор на полагающееся место, закурил.

— Дальше, — ободрил он Буковского.

— Воловой лежал в большой комнате бункера, а американец во второй, поменьше. В бункере когда-то была лестница к люку в потолке, но она полностью разрушилась еще до пожара.

— Изнутри выбраться наверх было невозможно, — пояснил Марчук. — Прямо мистика.

— Я плохо себе представляю Датч-Харбор, — сказал Аркадий.

— Неужели? — спросил капитан.