Уильям Хортсберг - Сердце ангела. Рассказы

Под мостом я снял шорты. Река была неширокой — футов шестьдесят, не больше — и неглубокой. Вода доходила мне только для груди. Я сделал в воде шесть кругов, переходя от отмели к отмели, пока не наступил на сверток.

Я вытерся парой носовых платков и только после этого, уже в машине, вскрыл сверток. В свертке было две коробки, в которых, сухие и нетронутые, лежали тридцать пять тысяч долларов. Я знал, что одна из коробок когда-то принадлежала Берту Драйеру.

Теперь я ехал на север и по дороге миновал два маленьких городка, пока в третьем не нашел автобусную станцию с автоматическими камерами хранения. Я выбрал ячейку, опустил в щель монетки, захлопнул дверцу и поехал обратно в Итон-сити.

Я склонялся к тому, что полиция в конце концов выйдет на Торка. Он расскажет им, почему он убил Берта Драйера и где выбросил сверток с деньгами. Они прочистят дно реки драгой, но в конце концов прекратят поиски, найдя течение достаточно сильным, чтобы унести сверток.

А тридцать пять тысяч долларов? Пять для меня и тридцать для Ирэн Роджерс?

Я улыбнулся.

Я скажу Ирэн, что близко не подходил к ее деньгам.

Ей будет нелегко пережить это известие, но думаю, что мы в конце концов поладим. Ирэн, я и, может быть, Кейбл.

На меня произвел впечатление их трюк с подставками для панча.

Идея принадлежала Тони. Мы только что вышли из мерцалки — я, он и Джейн, моя новая девочка. Мы ухлопали свои последние монеты, а картина оказалась дерьмо. Уже поздно, почти полночь. И нам надо придумать, как добыть башлей. Побыстрее. И тут мы засекаем его.

Он стоит у входа в мерцалку, тараща буркалы на кошечек, которые выходят оттуда. Толстый, жирный жлоб с отвислым брюхом, но одет… убиться можно. Яркий спортивный пиджак и безвкусный кричащий жилет. Ну чистое золото.

Однако увидев его лицо, вы забываете о том, как он одет. Круглая белая лепешка с крошечными бегающими поросячьими глазками, которые в мгновение ока раздевают вас догола. На его верхней губе выступили капли пота, и он поминутно промакивает лоб носовым платком. Когда какая-нибудь кошечка проходит мимо, он болезненно оскаливается и подается вперед, как пес, обнюхивающий кость.

Знакомый тип, я таких пачками видел и догадываюсь, что происходит в их тухлых мозгах. Ему нравятся кошечки, молоденькие, свеженькие, только он не знает, как получить хотя бы одну.

Но вот он замечает Джейн и начинает потеть, будто внутри у него работает плавильная печь. Правда, тут его трудно винить. Джейн сегодня выглядит что надо. На ней белая шелковая юбка, настолько узкая, что через нее хорошо просматриваются ее рельефные бедра, и красная блузка с широким открытым Y-образным воротом. Она чистенькая и аккуратная.

Мы доходим до конца квартала и останавливаемся. Тони вытаскивает чинарик и закуривает. Он кивает в сторону Толстяка.

— Возьмем его, — говорит он.

Мне это не слишком нравится, так я и говорю ему.

— Что с тобой, парень? — удивляется он. — Этот Толстяк не похож на пустышку. Посмотри, как он разодет.

— Мне не нравится его рожа. Выглядит он как Хорн Баг.

— Имеешь в виду этого секс-маньяка? Джека Потрошителя? Брось, о чем ты говоришь? Он просто пытается подцепить девчонку, вот и все.

— Все равно, он мне не нравится, — говорю я.

— Это же настоящий куш, посмотри.

Я уже знаю, что он все равно уговорит меня. У него всегда это получается. Я смотрю на Джейн.

— Как ты думаешь?

— Не знаю, — говорит она медленно. — Мне не понравилось, как он на меня посмотрел. У меня просто мурашки побежали по коже.

Тони сплевывает и швыряет окурок в водосток.

— Слушай, парень. Стал бы я рисковать, если бы не был уверен, что мы справимся с ним. Ну, стал бы?

— Нет… я думаю, нет… — говоря это, я смотрю на Джейн. Она тоже знает, что Тони уговорит меня, и ей страшно. На самом деле страшно. Она побледнела и стоит, переступая с ноги на ногу. Она в этом деле новичок, но сделает все, что я ей скажу. Она выглядит совершенно беспомощной, и мне хочется послать Тони к черту, но у меня не хватает духу. Он подумает, что я сопляк и сдрейфил.

— Уверен, что мы с ним справимся?

— Легче легкого!

Я не смотрю на Джейн, но слышу, как она тяжело дышит. Она берет меня за руку. Ее рука дрожит.

— Ну как, Джейн? — спрашиваю я.

Секунду она колеблется, затем медленно кивает. Но голос ее дрожит.

— Если ты хочешь, Джек. Я сделаю все, что ты скажешь.

Тони потирает руки.

— Отлично. Значит, договорились, а?