Дик Френсис - Риск

Хилари разрезала столовые салфетки в красную клетку маленькими маникюрными ножницами, которые извлекла из сумочки.

Я попытался сесть и продемонстрировать должное присутствие духа, но растянутые мышцы не желали слушаться. В результате я уткнулся лицом в ее грудь, из горла рвались неудержимые сдавленные стоны.

– Все хорошо, Ро. Все хорошо, милый мой, милый мой.

Она крепко и настойчиво обнимала меня худыми руками, нежно баюкая, принимая на себя нестерпимую боль, страдая вместе со мной, как мать. Мать, сестра, возлюбленная, дитя... женщина, не подходившая ни к одной из категорий и делавшая расплывчатыми грани между ними.

Я набрал полный рот пуговиц на кофточке, и моя душа обрела покой.

Она обхватила меня рукой за пояс и кое-как дотащила до ближайшего кресла. Джосси стояла и смотрела, и на ее лице читалось потрясение более глубокое, чем в тот миг, когда они обнаружили меня.

– Вы хоть понимаете, – сказала она, – что отец уехал?

Я не был расположен к разговорам.

– Вы слышали? – не унималась Джосси. Ее голос звучал взвинченно, враждебно. – Отец уехал. Ушел. Бросил всех лошадей. Слышите? Он забрал половину бумаг из кабинета и сжег их, а эта леди утверждает, будто бы все потому, что мой отец вор, а вы... вы собираетесь донести на него Нэнтакетам и полиции.

Большие глаза смотели сурово.

– И на Тревора тоже. На Тревора! Я знаю его всю жизнь. Как вы могли?

И вы знали... знали в воскресенье... весь день... что вы намерены сделать.

Вы пригласили меня с собой и знали, что скоро погубите всех нас. Я ненавижу вас.

Хилари сделала два широких шага, схватила ее за плечи и решительно встряхнула.

– Замолчи, бестолковая девчонка. Открой свои глупые глаза. Он сделал все это ради тебя.

Джосси рывком высвободилась.

– Что вы имеете в виду? – требовательно спросила она.

– Он не хотел, чтобы твой отец сел в тюрьму. Потому что он – твой отец. Он отправил туда других, но не хотел, чтобы арестовали твоего отца и Тревора Кинга. И поэтому предупредил их и дал время замести следы. Уничтожить улики. Документы и письменные свидетельства. – Она быстро оглянулась на меня. – Он говорил мне в субботу, что намерен рассказать твоему отцу, как много знает, и предложить сделку. Время, достаточно времени, если Финч согласится уничтожить следы и уехать, причинив тебе как можно меньше боли.

Время бежать до того, как придет полиция и конфискует его паспорт. Время, чтобы устроить свою жизнь наилучшим образом. И они заставили его заплатить за время, которое он подарил им. Он сполна расплатился за каждую секунду драгоценного времени... – она с безнадежным отвращением указала на стол и изрезанные салфетки, – ...страшными муками.

– Хилари, – запротестовал я. Но остановить Хилари Пинлок на полном скаку всегда было невозможно. Она с чувством сказала Джосси:

– Он способен вытерпеть многое, но слушать, как ты оскорбляешь его из-за всего, что он вынес ради тебя, – это, по-моему, слишком. Так что просто подумай хорошенько своими куриными мозгами и попроси у него прощения.

Я беспомощно .покачал головой. Джосси стояла с открытым ртом, потрясенная до глубины души, потом перевела взгляд на стол, отказываясь верить.

– Отец никогда бы не сделал такого, – сказала она.

– Их было пятеро, – слабым голосом пояснил я. – В банде люди способны творить такие вещи, на которые они ни за что не решились бы в одиночку.

Она взглянула на меня затуманенными глазами. Потом резко повернулась на каблуках и вышла из комнаты.

– Она ужасно расстроена, – снисходительно заметила Хилари.

– Да.

– Ты в порядке?

– Нет.

Она нахмурилась.

– Я принесу тебе что-нибудь. В этом доме должен быть хотя бы аспирин.

– Сначала расскажи, – попросил я, – как ты здесь оказалась.

– О! Я волновалась. Я звонила тебе весь вечер. И сегодня рано утром.

У меня было предчувствие... Я решила, что не повредит, если я приеду и проверю, поэтому я отправилась к тебе в коттедж... но тебя, конечно, не застала. Я видела твою соседку, миссис Моррис, и она сказала, что ты не ночевал дома. Потом я заглянула к тебе в контору. Там был переполох, поскольку где-то под утро твой партнер увез кучу бумаг и ни один из вас не явился на работу.

– Сколько времени... – начал я.

– В конторе я побывала около половины десятого. – Она взглянула на свои часы. – Сейчас без четверти одиннадцать.

Четырнадцать часов, отстранение подумал я. Я пролежал здесь не меньше четырнадцати часов.