Дарья Донцова - За всеми зайцами

– Мне кажется, что обсудить проблему следует на французском языке, – заметила Оля, – а то Селина ничего не понимает.

Мы начали высказывать свои соображения. Тут вошла Луиза, вид у нее был расстроенный.

– Что еще случилось? – спросил Аркашка.

– Мама приехала домой и ждет нас с Селиной.

– Боюсь встречаться с отцом, останусь здесь, – захныкала Селина, – не поеду ни за что.

– Придется, – твердо произнесла Луиза. – Господин Роуэн сказал маме, что, если мы все не вернемся, он переделает завещание и оставит все деньги благотворительному фонду. Так что собирайся.

– Лучше бы он на самом деле умер, – вырвалось у Селины, – опять начнутся издевательства.

В комнате повисло неловкое молчание.

– Послушайте, – обратилась ко мне Луиза, – сделайте доброе дело, поедемте с нами. Отец поостережется устраивать сцены при посторонних. А то, боюсь, как только мы появимся, в наши головы полетят стулья!

Селина умоляюще сложила руки:

– Да, пожалуйста, умоляю. Папа всегда так блюдет внешние приличия, он не станет при вас ругаться, я не выдержу, если на меня будут кричать.

После таких просьб оставалось только согласиться.

– Мамочка, мамусечка, – зашептала Маруся, – возьми меня с собой, мне так ужасно интересно.

– Детка, это же просто неприлично!

– Ну, мамочка, я не пойду в дом, подожду в машине, ну пожалуйста! Пришлось согласиться и на это.

– Надень сиреневый костюм, серьги с аметистами и то кольцо, что подарил тебе на Рождество Аркашка, – проинструктировала Оля.

– Не забудь сумочку, – напомнила Оксанка.

– И надень туфли, а не кроссовки, – съехидничал Аркадий.

Я тяжело вздохнула и пошла выполнять инструкции. Оделась, подкрасила губы и довольная результатом спустилась в столовую. В комнате уже никого не было. В машине я нашла девушек, Маню и… Дениску.

– Ну, мамочка, – заныла дочь, увидев мой красноречивый взгляд, – нельзя же оставить Деню дома одного.

Во дворе дома Роуэнов стояли полицейская машина и "Скорая помощь". Первый, кого я увидела в холле, был выходящий из гостиной Жорж.

– Вот те на, – недовольно проговорил он, – может, взять тебя на работу в бригаду. Все равно без конца путаешься под ногами, а так хоть деньги будешь за любопытство получать.

Шедший за ним следом эксперт заулыбался и бросился целовать мне руку:

– Мадам, я так давно не встречал вас, так хотелось…

– Ладно, будет любезничать, – прервал его Жорж, – ты зачем сюда приехала? Да еще и детей приволокла. Собак хоть дома оставила?

Я оглянулась, за моей спиной маячили тихие, как тени, Маня с Деней.

– Вы же обещали не выходить из машины!

Ребята тут же испарились.

– Ну, – повторил Жорж, – зачем ты здесь?

– Мадам – наша гостья, – заговорила Луиза, – и я не понимаю, почему вы позволяете себе разговаривать с женщиной подобным тоном.

– Оставьте, Луиза, – улыбнулась я, – комиссар мой хороший друг, он совершенно не сердится, это у него такая манера говорить с теми, кого он любит.

Жорж крякнул и посмотрел на сестер:

– Ладно, я вернусь через час, и мне нужно будет поговорить с вами.

Девушки согласно закивали головами, и я вошла в гостиную. Высокий худощавый человек поднялся из кресла. Узкий длинный нос, близко посаженные карие глаза, тонкий, сжатый в ниточку рот, жидкие волосы – Франциск Роуэн не был эталоном мужской красоты. Но, когда он обратился ко мне, в голосе прозвучала властность человека, привыкшего командовать:

– Вы опоздали на целый час, мадам Реми.

– Я не мадам Реми, меня зовут мадам Васильева, и я привезла вашу младшую дочь. Селина очень напугалась ночью и пришла к нам.

Роуэн чопорно улыбнулся:

– Простите, я принял вас за сиделку, которую доктор вызвал к моей жене. И где же мои дочери?

Сестры робко вошли в гостиную.

– Папочка, – проговорила Селина, – я так рада тебя видеть.

– Мы поговорим об этом позже, – оборвал ее отец.

Минут десять он вел со мной светскую беседу, а потом ясно дал понять, что пора бы тебе, мадам Васильева, убираться восвояси. Я откланялась и вышла на улицу. Возле машины маялись от любопытства дети.

– Ну, что там было? – кинулись они ко мне.

– Ничего, просто вежливо выгнали. На обратном пути Деня и Маня щебетали как канарейки, и вдруг девочка спросила:

– А почему вы решили, что это Франциск воскрес из мертвых, может, это его брат прочитал в газетах о смерти в Тунисе и устроил весь этот спектакль!

Я мгновенно нажала на тормоза. Ну и Машка! Высадив детей у супермаркета, я тихо покатила домой и тут же позвонила Жоржу. Комиссар рассмеялся, услышав Машкины предположения: