Дарья Донцова - За всеми зайцами

– Что это?

– Паштет, – растерялась Наташка.

– Нет, – помотала головой домоправительница, – это уже не паштет, это помои.

– Не может быть, – ахнула Наталья. – Мари всегда так вкусно готовит.

Мари была двоюродной сестрой Софи и жила в деревне. Она специализировалась на производстве удивительно вкусных домашних консервов. Паштеты, варенья раскладывались по горшочкам с герметично закрытой крышкой, и мы лакомились ими всю зиму. Пустые горшочки весной возвращались Мари, чтобы летом прибыть к нам снова полными.

– Все заготовки скиснут через неделю, если, конечно, вы не постараетесь и не съедите весь запас за несколько дней, – проговорила Софи. – Сегодня ночью какой-то дурно воспитанный человек пролез в кладовую, вскрыл все емкости и поковырял в содержимом вилкой. Я еще понимаю, когда Маша берет горшочек и тайком от всех съедает его ночью в постели. Она потом аккуратно возвращает пустую посуду. И я никогда не была против ее набегов, ребенок растет и должен есть столько, сколько хочет. Но вскрыть просто так! Это вандализм.

Наташка стукнула кулаком по столу:

– Мне это надоело, в доме завелся маньяк. Роется в вещах, портит продукты.

– Это не я – в один голос сказали Маня и Дениска.

– И не я, – испугалась Оксанка. Наталья грозно посмотрела на Диму, тот меланхолично отхлебнул кофе.

– Может, это ваши собаки шалят?

– Ни разу не видела Снапа или Банди с вилкой в лапах, – съехидничала Софи, – и потом им просто не дотянуться до полки.

– А что, – завела было Машка и вдруг замолкла, уставившись на дверь.

Я проследила за ее взглядом и увидела неизвестно откуда взявшуюся Селину. Девушка была все в том же голубом обтягивающем платье, изрядно помятом и испачканном. Растрепанные волосы висели космами, макияж размазался. Вид у нее был ужасный.

– Селина, – подскочил Дима, – что случилось?

Девушка буквально упала на диван и затряслась то ли от хохота, то ли от рыданий. Оксана подошла к ней, пощупала пульс… попросила:

– Принесите коньяк и сахар.

Мы забегали, как всполошенные куры. Маня притащила плед, Деня грелку. Наташка отправилась за коньяком. Рыдания Селины становились все громче, успокоилась она только через полчаса и сразу произнесла загадочную фразу:

– Он вернулся.

– Кто? – робко поинтересовалась Маня. – Кто вернулся и напугал тебя так?

– Ты что, не понимаешь? – истерически завизжала Селина. – Он вернулся, мой покойный папа, живой и здоровый.

И она снова принялась истерически взвизгивать. Абсолютно спокойный Дима взял со стола бутылку минералки и вылил своей возлюбленной на голову, К нашему изумлению и ужасу, та моментально успокоилась.

– Мама всегда так делает, когда моя сестрица начинает икать и квакать, – радостно пояснил Дима.

Мы с Наташкой переглянулись, интересные подробности выясняются из жизни нашей бывшей зав. кафедрой. Ничего не понимающая Оксана взмолилась:

– Ну, переведите же кто-нибудь скорей, что она говорит.

– Манька, поработай переводчиком для Оксанки с Деней, – распорядилась Наталья, – а ты, Селина, попробуй вразумительно объяснить, что тебе привиделось. Только не говори, что господин Роуэн внезапно вернулся домой. Извини за подробность, но я лично видела его с дыркой в голове на пляже, а потом абсолютно мертвым в морге.

Через несколько минут мы восстановили картину вчерашнего вечера. Селина с Димой посидели в "Мулен Руж", потом спокойно погуляли и поели где-то на Елисейских полях. Домой девушка явилась около двух часов ночи. Ее сразу удивило, что почти во всех окнах первого этажа горит свет, а возле дома припаркована машина Пьера. Гуляка тихонько открыла дверь и услышала скандал. Мама, Пьер, Луиза и еще какой-то знакомый мужчина говорили все разом, перебивая друг друга.

– Я вас всех выведу на чистую воду, – кричал мужчина, – банда убийц и транжир! Обрадовались, что меня укокошили, и давай денежки по ветру пускать. Всех посажу на хлеб и воду.

Обмирая от ужаса, Селина открыла дверь и увидела ледянящую кровь картину. Мать почти в беспамятстве сидела на диване, рядом примостилась зареванная Луиза, синий, как обезжиренный кефир, Пьер жался в угол. А посередине комнаты, прямо посередине, стоял призрак – Франциск Роуэн. От неожиданности у девушки началась икота.

– Ага, – закричал оживший мертвец, демонстрируя чудесные зубы, – ага, еще одна явилась! Вырядилась, как проститутка, натянула вместо платья чулок, ну погоди, ты у меня дождешься.