Дарья Донцова - За всеми зайцами

– Бедная Элен, как только жива осталась. – С этими словами Жорж принялся разматывать бинты.

Из-под марлевых повязок показалось загорелое лицо Оксаны. Машка взвизгнула и, схватив со стола нож, принялась освобождать Дениску. Ничего не понимающие Оля с Аркадием глядели на происходящее во все глаза.

Гостей, наконец, размотали, завалив ковер разодранными бинтами. За кофе с булочками я рассказала все моим домашним, Не находя слов, они только ахали. Аркашка с сочувствием посмотрел на Дениску:

– Ну и досталось тебе, я бы, наверное, сразу умер от ужаса. Денька махнул рукой:

– Да в тюрьме не так и страшно было, и парни отличные попались в камере, все по ерунде сидят, так, мелочь, – мошенники. Даже не увидел настоящих бандитов, может их и не сажают. Ой, а это кто такой? – Он показал пальцем на мопса.

– Это Хуч, – сказала Маша, – сын комиссара.

– А что, здорово похож, – засмеялся Денька.

– Ну как ты? – спросила я Оксану.

– Ничего, отдохнули хорошо, поплавали. Отель шикарный, а вчера за нами приехали. Я никак не могла понять, что это от тебя, хорошо, что была записка. Представляешь, начали забинтовывать, как в кино! А сумку с вещами привезли?

– Вот она, – сказала Оля. Оксанка расстегнула молнию. На пол выпал пузырек "Амбрэ Солэр".

– Маня, – крикнула Оксанка, – забери ты этот флакон. Он меня преследует, сначала везу его из Туниса в Москву, потом из Москвы на Кипр, затем в Париж, а он еще почти полный.

В этот момент зазвонил телефон. Оксана машинально отреагировала:

– Алло, вам кого?

– Позовите Дарью Сергеевну. Подруга сунула мне трубку.

– Слушаю вас.

– Это я, Дима, а кто это со мной только что разговаривал?

– Это Оксана.

– Оксана, а она что не в Москве?

– Тебе надо знать, где Оксана?

– Да нет, просто интересно. Я вообще-то хотел опять приехать в Париж, примете? А то денег-то у нас с мамой нет.

Меня перекосило от злости, ну и наглый парень.

– Видишь ли, здесь и так много гостей, может, ближе к зиме приедешь?

– Ну и что, что много гостей, дом-то вон какой большой, вы уж меня приютите, пожалуйста. Мне обещали стажировку в одной фирме, а жилья не дают. Надо снимать. Если откажусь, пригласят другого, ну, пожалуйста.

Тяжелый вздох вырвался из моей груди.

– Ну ладно, когда приедешь?

– Завтра.

В понедельник я привезла Диму. В этот раз он уже не так боялся собак, даже осторожно погладил Снапа по гладкому заду. Но когда из-под стола вылез мопс, Дима просто онемел:

– А это кто такой?

– Это Хуч, – сказал Аркадий, – собака нашего приятеля. Он весь день на работе, а Федор Иванович тоскует, вот мы его и позвали в гости.

– Кто это Федор Иванович?

– Это он, – показала на мопса Оля.

– А Хуч кто?

– Тоже он.

– А что, ему одной клички мало?

Оля дернула плечом и взглянула в окно:

– А к нам еще кто-то едет? Я посмотрела во двор и узнала мотоцикл Селины. Черт, совсем забыла, что обещала познакомить девушку с комиссаром.

Красивая Селина явно произвела впечатление на Диму. Он попытался назначить ей свидание, но я решительно пресекла все поползновения:

– Оставь девушку в покое. И вообще, тебе надо явиться к месту стажировки и сообщить о своем прибытии.

– Красивая какая, – мечтатсльно протянул Дима, – и богатая, давно хотел с такой познакомиться. Приданое небось миллионное.

– Почему ты решил, что она богатая?

– Прикинь, сколько сережки стоят, я-то в слезах понимаю!

– В чем, в чем ты понимаешь?

– В слезах, в брюликах то есть, ну в брильянтах, – пояснил Дима и потопал к двери.

По дороге он задел ножку стула и чуть было не упал. Аркадий хмыкнул, Селина кокетливо захихикала, Оля раздраженно вздохнула. Но я не замечала маневров домашних. Слезы, брильянты, вот что вымогали у Оксаны.

Селина подошла ко мне:

– Я хотела поговорить.

– Исчезаем, – тут же отреагировала Оля. – Аркашку ждут на работе, а я собиралась кое-что купить.

Дима, наоборот, поудобнее устроился в кресле.

– Устал в самолете, – пояснил он и со смаком откусил хрустящий хлебец.

Услышав этот звук, Хуч робко подошел к парню и поставил передние лапы ему на ноги. Весь умильный вид мопса выражал одно: дай хлебец. Как правило, он получал все, что просил, но в этот раз произошло непредвиденное. Дима резко дернул ногой, и мопс упал на ковер.

– Не пачкай брюки, – разозлился Дима. Ничего не понимающий, обиженный Хуч поплелся к двери.

– Ах ты лакомка, – позвал его Аркадий, – иди сюда.