Лев Пучков - Дело чести

Какой мудак сказал, что в это время года волны Атлантики отливают нежной лазурью? Можете мне поверить: они свинцово-серые, почти черные. Циклон – сволочь вредоносная – увязался за нами и приперся сюда, чтобы напомнить: не все в этом мире так безмятежно, как кажется на первый взгляд. Ты пушинка в этом мире бурь…

Трое суток эти странные товарищи ждали, пока у Рашида пройдет акклиматизация – после путешествия через океан он выглядел весьма неважно. За эти трое суток я успел познакомиться с бытом островитян, пару раз сгонять с Филом на материк, воспользовавшись катером семейства Макконнери, и сделать еще целую кучу полезных и веселых дел. Вот вчера, в процессе посещения материка, мы с Филом умудрились нализаться до поросячьего визга, кочуя из бара в бар (эти козлы не дают сразу помногу пить в одном заведении – одно слово, жлобы!), затем я спал с какой-то симпатичной мулаткой – или она со мной спала, точно не помню… Затем мы с цэрэушником напоролись на каких-то пьяных товарищей – еще пьянее нас, и очень недурственно подрались. А потом я потерял Фила из поля зрения и вообще очнулся только сегодня утром – и уже на острове! Как я сюда попал – ума не приложу… А пятнадцать минут назад приперся Фил с огромным фингалом под правым глазом и по секрету сообщил, что нам нужно прямо сейчас опять мчаться на материк – катер уже ждет, чтобы вновь сразиться с этими злыми… эмм… как их там? «Долбоебами», – подсказал я, прихлебывая пиво из банки, О-е! Так точно – даблджебами! Эти самые двойные джебы – они, сволочи недоделанные, сперли у Фила бумажник, портсигар, часы на золотой цепочке, а он успел с утра опохмелиться и вообще сейчас пойдет возьмет свой «кольт»… Тпррру, коняка, – тормози! Пусть двойные джебы пока отдыхают – церемония началась. Давай-ка посмотрим – интересно же…

Все члены клана собрались в огромном крепостном дворе – их что-то около сотни – целая рота рыжих и полурыжих шотландцев. Слева от воротной арки расположен помост, на котором злобно клокочет кипящим гудроном трехкубовый чан. Смолы, увы, не нашлось – напряг сейчас со смолой. Ну да ничего, как-нибудь перебьемся. Неподалеку от первого помоста стоит еще один, поменьше, на нем в высоком старинном кресле восседает какой-то дядька в красной мантии, странной шапке и с большим крестом на массивной золотой цепи. По периметру двора застыли стражи с алебардами – в старинных доспехах, начищенных шлемах и так далее. И никого не волнует, что рядом с каждым таким бутафорским стражником торчит здоровенный секьюрити в деловом костюме, уоки-токи в нагрудном кармане и пистолетом под мышкой – главное, ритуал соблюсти.

Посреди просторной зеленой лужайки в самом центре двора, на очерченном мелом квадрате, вышагивает из угла в угол Грег. Шотландец почти гол – его чресла прикрывает лишь клетчатая юбка на кожаном пояске, он бос и вооружен здоровенным мечом, который в настоящий момент заботливо протирает кусочком свиной кожи.

Неподалеку, у деревянного щита с парой десятков висящих на нем мечей, переминается Рашид, окруженный пятью секьюрити. Минуту назад он выбрал поединок, отказавшись прыгать в котел, и теперь выбирает себе меч. Этот пес войны до сих пор не верит, что все происходящее – на самом деле, не понарошку. На лице его блуждает недоверчивая ухмылка, а глаза полны смятения – мне со стены хорошо видно. Наверно, в Челушах никто не пользуется такими здоровенными кинжалами – Рашид долго не решается, какой из мечей выбрать, он не видит между ними никакой разницы. Наконец чеченец берет один из клинков, и его подводят к очерченному мелом квадрату.

Менестрели с большущими дудками, расположившиеся на стене напротив меня, выдувают короткий звучный сигнал. Дядька в кресле – тот, что в красном и в странной шапке, – хриплым голосом кричит по-английски: «Готовьтесь!»

Рашид недоуменно пожимает плечами и крутит башкой по сторонам – к чему готовиться? Грег не спеша разминает плечи, крутит тазом, затем начинает вращать мечом с такой невероятной скоростью, что мне кажется, будто на лужайку внезапно сел маленький вертолет с лопастями, молотящими в трех плоскостях. На секунду мне становится жутко – не дай Бог встретиться с таким в поединке!

Размявшись, шотландец вытягивает меч перед собой и отрешенно смотрит на потемневшую от времени полоску стали. Это мне знакомо – вводит себя в состояние боевого транса.

Рашид уже не ухмыляется, он во все глаза пялится на шотландца, и в глазах этих можно прочитать животный ужас. Этот оборотень пролил много крови и не раз смотрел в лицо смерти.