Пётр Разуваев - Путь самурая

Разволновавшись, я просыпал кофе мимо кофейника, выругался и – уронил на пол всю пачку. Какое-то сказочное, просто феерическое свинство! Ругаясь вполголоса, я кое-как сварил себе кофе и с чашкой в руках отправился в кабинет. На экране монитора болтался звоночек, извещавший о том, что на мой адрес поступило «электронное письмо». Удивительно архаичная машина.

В лучших традициях жанра краткое послание оказалось без подписи и имело крайне подозрительный обратный адрес. Однако угадать личность автора не составляло никакого труда, она на полметра выглядывала из содержания. Письмо гласило:

« Лондон – отличный город. Всё закончилось хорошо. Буду в Париже через два-три дня. Вынужден задержаться дома. О причинах можешь прочесть в любой газете. Желаю удачи ».

Сие означало, что Абдаллах благополучно отбился от британской полиции и сейчас находится в Ливии, где его задерживают какие-то дела. Интересно, какие? Очень кстати вспомнив о газетах, которые мне вручил консьерж, я вышел в прихожую и после недолгих поисков обнаружил всю стопку, которая была аккуратно втиснута в причудливую подставку для тростей работы Жана Пруве. Эту подставку мне когда-то подарил Филипп, личный секретарь отца, и я быстренько приспособил её для хранения счетов и прочей ерунды. Случайно узнав впоследствии, сколько в среднем стоят «шедевры» этого автора, я был искренне потрясён. Оказалось, что в моей прихожей стояло порядка пятидесяти тысяч долларов, облечённых гением творца в кованый металл. Словом, самое подходящее место для мусора.

Вытащив всю стопку, я вернулся в кабинет и первым делом взялся за «Фигаро». На первой странице ничего интересного не нашлось, но, дойдя до четвёртой страницы, я сразу же заметил нужный мне заголовок: «Погиб руководитель спецслужб Ливии». Содержание статьи вкратце сводилось к следующему: в результате полученной при падении с лошади черепно-мозговой травмы скончался Абдессалям Азадма, один из руководитель спецслужб Ливии, в последнее время занимавший ответственный пост в личной охране М. Каддафи. Ранее А. Азадма руководил операциями по уничтожению воюющих исламских групп на востоке Ливии, за что был приговорён исламскими радикалами к смерти.

Такие вот вести из Африки… По всей видимости, покойный господин Азадма являлся шефом Абдаллаха, и теперь тот вынужден был задержаться, дабы уладить текущие дела Национального Бюро. Обвинять лошадь, с которой упал ливиец, в принадлежности к радикальной исламской группе было бы глупо, да и в газете ни слова не говорилось о возможности покушения. Обыкновенный несчастный случай. Жаль человека, но ещё более мне было досадно, что Абдаллах задерживается, и мне придётся развлекаться в гордом одиночестве. Автоматически продолжая перебирать почту, я среди прочего хлама, который тоннами рассылается фирмами в надежде на наивных покупателей, наткнулся на конверт, содержавший в себе очень странный счёт.

Некий китайский магазинчик извещал меня о том, что все заказанные мною товары уже доставлены по указанному мною же адресу. К сему прилагался счёт на десять тысяч франков. Десять тысяч! Эта сумма меня удивила больше всего. Дело даже не в том, что я никогда в жизни не покупал в китайских магазинах ничего дороже пяти долларов. Я никак не мог взять в толк: что же нужно купить в китайской лавке, чтобы заплатить такие деньги? Не поленившись дойти до кухни и заново перерыть все шкафы, я лишний раз убедился в том, в чём и так был уверен: в моём доме не было ни единого предмета, купленного у китайцев. Потрясающая наглость.

На всякий случай я позвонил консьержу и поинтересовался: кто и с какой стати занимался наполнением моего холодильника?

– Мы следовали указаниям, полученным от месье Эвера. Все счета отправлены в Бордо, месье Дюпре, – чётко ответил Гаспар.

«Отлично, – обречённо подумал я. – С этим вопросом мы разобрались». Да и трудно было не понять очевидного: меня опять провели как последнего… Дьявол, даже слово-то не подобрать. Подобные трюки отец проделывал с завидной регулярностью, и каждый раз они имели оглушительный успех. Вывод, который можно было сделать из сложившейся ситуации, выглядел неутешительно: или отец очень умён, или же я совсем дурак. И в том и в другом случае гордиться мне было нечем. Досадно.

Между тем пауза затягивалась, и Гаспар осторожно спросил:

– А в чём дело? Что-нибудь не так, месье?

– Нет-нет, всё в порядке. Просто я хотел кое-что уточнить. Вы не имели раньше дел с магазином… Чёрт, как же его? «Золотой Дракон»?