– Может, соблаговолишь объяснить, откуда взялись эти дети пустыни, и куда ты собираешься с ними ехать? – предельно вежливо поинтересовался Рихо, убирая в кобуру пистолет, который всё это время был у него в руке. – Для визита в зоопарк сейчас уже довольно поздно.
Обычно я легко сносил весьма назойливую опеку, которой окружал меня господин Эвер, но сейчас был явно не тот случай.
– Если ты хочешь стать мне родной матерью, то для начала есть смысл попрактиковаться в кормлении грудью, – отрезал я по-русски, не желая травмировать психику водителя. – Либо ты заткнёшься и перестанешь мне мешать, либо можешь смело выматываться из машины.
– Куррат райск, – выдохнул в изумлении Рихо. – Но это же моя машина!
– Тем более, – отбросив логику, решительно ответил я.
Само собой разумеется, Абдаллах владел домом не где-нибудь, а именно на Хай Кенсингтон. Я был бы удивлён, если бы оказалось, что гордый сын арабского народа нашёл приют в таких районах, как Холборн или, не дай бог, Брикстон. Уже давно поговаривали, что даже чопорный Челси не избежал общей участи, и ныне там запросто можно встретить и «новых русских», и не меняющихся с годами арабских шейхов. А ведь ещё не так давно при появлении подобных персонажей в числе домовладельцев вся улица, которую постигла эта беда, неминуемо утрачивала свой престиж в глазах англичан.
Огромный особняк был оборудован подземным гаражом, и, само собой, Рихо наотрез отказался в него въезжать. Наш «Мерседес» и два чёрных микроавтобуса «Форд» с телохранителями остановились в ста метрах от дома и стояли там до тех пор, пока разгоревшийся между мной и эстонцем диспут не был прерван телефонным звонком. В машине была установлена спутниковая связь, трубка лежала прямо перед нами, и, взяв её, Рихо привычно ответил. Затем глаза его изумлённо расширились, и он с недоумением протянул трубку мне:
– Это тебя…
– Андре, – сказала трубка голосом Абдаллаха. – Десять минут жду, нельзя же так, в самом деле. Заходи в дом скорее, я тебя прошу.
– Иду, – ответил я, не вдаваясь в подробности.
Когда трубка вернулась на своё место, Рихо растерянно пробормотал:
– Хотел бы я знать, откуда этот бедуин узнал мой номер?
– Можешь поразмыслить об этом на досуге, – усмехнулся я, выбираясь из машины. Да, Абдаллах Шериф ад-Дин оказался совсем не так прост, как это могло показаться с первого взгляда.
Поднявшись по парадной мраморной лестнице, у подножия которой меня встречали молчаливые охранники в одинаковых чёрных костюмах, я в сопровождении двух «молчунов» прошёл насквозь два или три зала, обставленных в чопорном викторианском стиле, и вдруг, сделав всего несколько шагов, разом перенёсся из богатого лондонского дома в роскошный шатёр арабского шейха. Охранник осторожно закрыл дверь, и Абдаллах, до того сидевший на полу посреди зала, обернулся и весело объявил:
– Гость – от Аллаха, как говорят у нас. Присаживайся, Андре. Виски? Водка? Что ты будешь?
– Лучше кофе, – возразил я. – Сегодня я уже достаточно выпил.
– Ты же был на Востоке, – засмеялся Абдаллах. – Угостить гостя кофе – первый долг хозяина. Я сварю тебе кофе так, как это делают на севере Аравии. Настоящий арабский кофе, тебе понравится.
– Не сомневаюсь, – согласился я, не в силах оторвать глаз от царящей вокруг варварской роскоши, удивительно, впрочем, уместной в этом просторном круглом зале. Повсюду были ковры: они висели на стенах и толстым слоем укрывали пол, оставляя свободным лишь небольшой участок в центре зала, где на каменном возвышении был устроен самый настоящий очаг, в котором багровели жаром угли. Правда, над очагом нависла вычурной формы вытяжка, уходящая прямо в потолок, но это был единственный предмет в зале, который напоминал о благах цивилизации. Рядом с очагом стояло несколько закопчённых чайников, кофейник с длинной ручкой, были разложены ещё какие-то предметы. То, что я издали принял за странного вида подушки, при ближайшем рассмотрении оказалось верблюжьими седлами, богато украшенными золотом и шитьём. Подушки также присутствовали в огромном количестве, особенно много их было возле низкого столика на изогнутых ножках, стоявшего недалеко от стены. Умело распложенная подсветка создавала в комнате неяркое освещение, позволявшее глазу воспринимать общую цветовую гамму и искусно скрадывавшее детали. Несмотря на пёстрое разнообразие множества ковров, господствующими всё же оставались традиционные для Востока красный и зелёный цвета. А самым забавным элементом неожиданно оказался сам хозяин, чей безупречный европейский костюм на общем фоне выглядел безвкусным и чужеродным вкраплением.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу