Платон Обухов - Несостоявшийся шантаж

Специально прилетевший в Нассау для участия в заключительной пресс-конференции Ричард Скаукрофт веско дополнил слова госсекретаря:

— Да, мы решили заплатить на этот раз, но одновременно делается все, чтобы исключить подобные случаи в будущем.

Журналисты хотели узнать, вступили ли представители государств, собирающих выкуп, в переговоры с террористами об определении сроков, места и формы выплаты. Оказалось — нет.

— Ждем ответа террористов на наше согласие откупиться от них, — объяснил Скаукрофт. — Очевидно, они предпочтут обратиться в редакцию какой-либо газеты или позвонить на телестудию. А в прямые переговоры с властями вступать побоятся…

После конференции на Багамских островах президент Пенн проводил совещание за совещанием в Совете национальной безопасности и консультировался с крупнейшими банкирами Америки. Но все происходило при закрытых дверях, журналисты были лишены какой-либо информации. Затем неожиданно объявили, что президент поедет отдыхать на Гавайские острова, и созвали предотлетную пресс-конференцию.

Для нее было выделено тридцать минут в специальном журналистском зале на авиабазе «Эндрюс».

Вопросы задавались разные. Несмотря на нетерпение и желание узнать как можно больше подробностей, работники средств массовой информации соблюдали очередь и вели себя корректно.

Выпад последовал, когда время пресс-конференции уже заканчивалось.

— Господин президент! Боюсь, страна вас не поймет. Американцы в страхе, что их жилища зальет водой, а вы преспокойно уезжаете в тропический рай отдыхать! — неожиданно ошеломил всех корреспондент «Вашингтон Пост» Патрик Сулливан.

В зале повисла напряженная тишина. Охранники придвинулись к президенту. То ли они испугались, что после злой реплики разъяренные американцы набросятся на Пенна, то ли просто хотели продемонстрировать свою бдительность.

На Сулливана с укоризной посматривали коллеги. Те, кто сидел слева, справа и сзади от него, невольно отодвинулись от Патрика. За такие слова можно было запросто поплатиться лишением аккредитации при Белом доме. Несмотря на всю свободу и независимость прессы, провозглашенные Конституцией США, пресс-секретарь Белого дома Марлин Татуайлер ревностно изгонял из своей епархии нелояльных журналистов.

Однако реакция самого президента Пенна на реплику Патрика Сулливана оказалась неожиданно мягкой.

— Если бы вы оказались на моем месте, то поняли бы: на такой работе сломаться можно в любую минуту, — грустно заявил он. — Принятие ультиматума повергло меня в глубочайшую депрессию. Если я не отойду от дел хотя бы на два дня, может произойти срыв или инфаркт. Разве вам нужен мертвый президент?!

Ответ Пенна реабилитировал Сулливана. Теперь многие завидовали корреспонденту «Вашингтон Пост»: его острый вопрос и неожиданный ответ президента, не постеснявшегося подчеркнуть, что он такой же точно человек, как и все, сделали Сулливана героем.

Когда президент уже направлялся к своему авиалайнеру, стоящему на взлетной полосе, некоторые журналисты остались в баре. Работавший здесь за стойкой Том Клэнси бесподобно готовил коктейли с джином и ромом.

На высоком кожаном табурете сидел Патрик Сулливан. Перед ним стоял стакан с коктейлем «Дос Торрес Хаус».

Оператор «Си-Би-Эс» Николас Упхофф взгромоздил на стойку рядом с Патриком свою портативную камеру, пригляделся к коктейлю Сулливана, увенчанному аппетитно выглядывавшей долькой апельсина, и сказал Тому Клэнси:

— Мне такой же!

Бармен стал немедленно смешивать ром, шампанское, ананасовый и апельсиновый сок, готовить кубики льда.

— Когда старина Хи выдаст тебе премию за сегодняшний вопрос, пригласишь на пирушку? — на правах старого друга ткнул Сулливана в правый бок локтем Упхофф.

Пак Чжон Хи, богатый кореец, владел контрольным пакетом акций «Вашингтон Пост». Хотя газета в целом не окупала себя, он привык баловать щедрыми премиями за удачные репортажи. «Скоро газеты вообще отомрут. Их заменят электронные новости, которые будут передаваться по экранам телевизоров или дисплеям, — любил повторять кореец. — Пусть уж мои ребята проведут эти последние годы хорошо…

— Позову, — рассеянно пробормотал Сулливан.

Мимо них с озабоченным видом проходил Марлин Татуайлер. Даже когда у пресс-атташе Белого дома не было ровным счетом никаких дел, он все равно делал вид, что куда-то спешит и при этом озабочен делами национальной важности.