Платон Обухов - Несостоявшийся шантаж

— Будешь играть? — спросила она.

Смирнов кивнул. Марта круто повернулась и ушла. Больше он в казино ее не видел.

Вернувшись к рулетке, Олег вновь поставил на двадцать семь. Рулетка раскручена, шарик скачет, но попадает не туда… Озлобленный до предела Смирнов снова начинает игру. Ставки растут. Деньги тают…

Олег вернулся в отель под утро. Ночная тьма уже растворилась в легком тумане, наползавшем на Монако со стороны моря. Осторожно прошел в гостиную, позвонил в ресторан отеля, потребовал бутылку джина. Плеснув джин в стакан, бросил туда дольку лимона и кубик льда. Машинально потирая запотевший стакан пальцами, приложил его к щеке. Стакан приятно холодил разгоряченную кожу. Только теперь можно было подвести итог его визита в казино.

Он спустил все, что имел. Деньги за участие в расследовании обстоятельств похищения израильских боеголовок. Всю наличность, которую имел на своем счету в «Америкэн Экспресс». Все сбережения, накопленные на счетах в «Кредит Свисс» и в «Объединении швейцарских банков».

Из правого кармана брюк Олег выгреб свой выигрыш. Это были в основном пятидесятифранковые купюры. Их едва хватит на оплату двухдневного пребывания в этом номере.

Больше денег у Олега вообще не было. «Слава Богу, — криво усмехнулся он, — что я не подумал заложить свой дом в Швейцарии и играть на эти денежки».

Олег взял стакан, подошел к окну, из которого открывался изумительный вид на квартал Фонвьей и Океанографический музей.

«А ведь мы даже не побывали в музее, — почувствовал Смирнов угрызения совести. — Теперь же, — он взглянул на тоненькую пачку кредиток, — у нас просто не хватит денег, чтобы пойти туда».

Сморщившись, он выпил джин, подошел к кровати. Марта спала. Дыхание ее было ровным и чистым, как у ребенка. На лице застыло обиженное выражение.

Смирнов наклонился над женщиной и коснулся губами ее щеки. Марта слегка вздрогнула, нахмурилась. Но уже в следующее мгновение легкие морщинки на ее высоком чистом лбу разгладились, и лицо приняло умиротворенное выражение.

Смирнов быстро разделся, аккуратно повесил фрак и манишку на спинку стула, машинально разгладил пальцами стрелку брюк и без сил повалился на постель. Усталость, словно обручем, сковала голову. Он не заметил, как заснул.

Олег и Марта завтракали в гробовом молчании, стараясь не смотреть друг на друга. Наконец Олег решительным жестом хлопнул ладонями по белоснежной скатерти и впервые за все утро посмотрел прямо в глаза Марте:

— Вынужден сообщить тебе правду. Вчера я проиграл все свои сбережения. У меня осталось всего 400 франков…

— Как, ты и дом проиграл? — побледнела Марта.

— Нет, — поспешил успокоить ее Смирнов, — дом я не тронул. Не знаю, что на меня нашло. Но денег у меня теперь нет. Поэтому, — вздохнул он, — отдых придется прервать…

— А на что ты собираешься жить?!

— Придется просить работу. Раньше они сами за мной бегали, — усмехнулся Олег, — но теперь стану поскромнее.

Марта теребила пальцами скатерть. Олег коснулся ее запястья своей ладонью:

— Извини, что все так глупо получилось…

Марта ответила не сразу. Она что-то напряженно обдумывала. Наконец, робко проговорила:

— Олег, может быть, мы просто переедем из Монако… скажем, в Ниццу, или в Канны, или в Ментону, где все подешевле. Моих личных сбережений хватит на то, чтобы провести там недели три!

Олег перегнулся через стол и порывисто обнял Марту:

— Спасибо!

— Ну, что ты, что ты, — бормотала она, высвобождаясь из его объятий, — ведь ты спас меня. Я теперь перед тобой до конца жизни в долгу!

Робсон с головой ушел в просмотр отчетов, полученных от своих людей. В комнату вошла Лукреция. Через несколько мгновений он ощутил ее дыхание над правым ухом.

— Не мешай! — дернул плечом Робсон. Его пальцы быстро застучали по клавиатуре персонального компьютера. Переведя всю финансовую и прочую отчетность в память компьютера, Робсон получил колоссальный выигрыш. Во-первых, компьютер давал ему точную картину действительного положения вещей в его обширной империи. Во-вторых, ему не надо было нанимать экономиста и бухгалтера. Он экономил на зарплате и одновременно резко сужал круг лиц, допущенных к своим секретам. В-третьих, он сберегал кучу времени. Теперь достаточно было ввести в компьютер исходные данные, а умная машина делала все остальное.

Лукреция грациозной походкой отошла от Робсона и уселась на изящном рекамье. На ней было трико из шелка в виде шкуры леопарда, на шее сверкало массивное бриллиантовое колье — подарок доминиканца на Рождество, на пальцах — бриллиантовые перстни, а волосы Лукреции стягивала узкая красная лента. Выглядела она прекрасно. Робсон почувствовал, что его пальцы начинают вздрагивать от нетерпения. Торопясь, он закончил работу, выключил компьютер, вытащил из гнезда ключ, автоматически включая систему блокировки компьютера от постороннего вторжения, и повернулся к Лукреции.