Платон Обухов - Несостоявшийся шантаж

— Где он сейчас?

Акопяну сообщили то же, что и Мохаммеду Арбаа.

Лошадь неожиданно проявила норов, и Дитрих Штромбергер взмок, прежде чем подчинил ее своей воле. Когда он с помощью конюха слез на землю, тело болело так, словно он перетаскал целый вагон тяжеленных мешков.

Секретарь, поджидавший Штромбергера в машине, выскочил оттуда и крикнул:

— Вас просят к телефону. Срочно…

«Ага, — радостно подумал Штромбергер, — господин Хольберг все-таки согласился продать свой убыточный магазин. Господи! Как я намучился с этим несносным упрямцем!»

Однако на другом конце провода оказался не владелец убыточного санкт-галенского магазина по торговле электротоварами, а женщина, причем, судя по голосу, молодая:

— Марта Циммерман выходит замуж за Олега Смирнова, — быстро заговорила она. — Свадьба состоится, по всей видимости, в Понтрезине, в кантоне Граубюнден. Они решили отъехать подальше от Аппенцелля, забрались в самый глухой уголок Конфедерации, чтобы вы и мать Марты их не нашли.

Дитрих Штромбергер сжал телефонную трубку так, что костяшки пальцев побелели, а темный целлулоид жалобно захрустел. Штромбергер был готов отдать все свои магазины за одно ласковое слово Марты, за один ее поцелуй. Нет, он никогда не простит этому мерзавцу Смирнову того, что тот отбил у него девушку, которую Дитрих считал своей будущей женой!

— Если вы хотите точно узнать, где произойдет бракосочетание Марты и Смирнова, можете позвонить в Кур, в соответствующее кантональное управление. — Тут возникла короткая пауза. — А сегодня вечером вам доставят небольшую посылку. Надеюсь, она пригодится!

Штромбергер положил телефонную трубку и сжал руками хлыст, которым только что стегал непокорную лошадь. Рукоятка хлыста треснула — и не переломилась.

Секретарь Штромбергера невольно отступил от своего шефа на два шага. Ему еще не приходилось видеть в глазах босса такой ненависти.

После неожиданного смещения с поста председателя Разведывательного комитета Израиля новоиспеченный генерал Соломон Гурион впал в глубокую депрессию. Ведь он забрался на такую высоту, что падение с нее оказалось чрезвычайно болезненным.

В конце концов он получил двухнедельный отпуск и уехал в Гамбург. Прямо из аэропорта Фульсбюттель Соломон отправился в Реепербан.

Семь лет назад Соломону поручили слежку за одним деятелем Организации Освобождения Палестины. В круг обязанностей этого человека входили покупка акций солидных немецких предприятий и компаний, вложение свободных средств ООП в доходный бизнес, главным образом в недвижимость.

Но львиную долю своего времени этот палестинец проводил не в офисе, крутясь, как заведенный, между телефоном, телефаксом и компьютером, а в объятиях своей подружки, двадцатипятилетней рыжеватой и веснушчатой Катарины в доме номер 47 на улице Реппер бан.

Следя за палестинцем, Соломон Гурион тоже невольно завел приятельские отношения со многими жрицами продажной любви. С несколькими из них эти отношения переросли в длительную привязанность.

Поэтому когда Соломон появился на пороге квартиры одной из таких женщин — двадцативосьмилетней блондинки Урсулы, широкобедрая немка не выразила удивления. Она лишь стиснула Соломона своими сильными руками и перед тем, как раздеться, поставила кусок мяса в микроволновую печь. Она помнила: после любовных утех у израильтянина просыпался волчий аппетит.

Положив голову на необъятную грудь Урсулы, Соломон отдыхал и телом, и душой. С тех пор, как впервые в тринадцать лет Соломон ощутил себя мужчиной, его неизменно влекло к крупным высоким женщинам. Но жениться ему пришлось на межой и худощавой. Рахиль, даже родив ему сына и дочь, оставалась похожа на девочку-подростка. Сходство еще больше увеличивали джинсы и клетчатые рубашки, которые она привыкла носить.

«Женщина моей мечты», — с горечью подумал Гурион, нежно погладив упругий живот Урсулы. Мысль о том, что меньше чем через неделю придется возвращаться на опостылевшее супружеское ложе к законной жене, приводила Гуриона в отчаяние.

Тишину гамбургской ночи прорезал телефонный звонок.

Дремавшая до сих пор Урсула с неожиданным проворством перегнулась через Соломона и схватила трубку.

Гурион нахмурился. Он догадывался, что у женщины есть сутенер. Такой же большой и сильный, как и сама Урсула. Ему было неприятно, что тот не смог дождаться его отъезда и трезвонит среди ночи.