Федор Раззаков - Шакалы из Лэнгли

– Не могут. Его наблюдает посольский врач, и мы в скором времени готовы предоставить вам его диагноз в письменном виде.

– Значит, господин Вишнев не сможет присутствовать на допросе, где следователи нашей прокуратуры собираются предъявить ему вышеперечисленные мной обвинения?

– Естественно, нет. Я же говорю, что мистер Вишнев очень плохо себя чувствует.

– И все же я уполномочен передать вам постановление прокуратуры о возбуждении уголовного дела против него, а также официальную ноту протеста нашего правительства в связи с вашими действиями в части невыдачи Вишнева российскому правосудию. Вы нарушаете все нормы международного права, скрывая на территории своего посольства уголовного преступника. Мы примем все соответствующие меры, разрешенные международным правом, в том числе продолжим блокаду вашего посольства до того момента, пока вы не согласитесь следовать международным нормам.

– Я уже выразил наше общее мнение относительного того факта, чем могут быть вызваны уголовные претензии к мистеру Вишневу. Но я передам ваши протесты нашему правительству и доведу до его сведения всю информацию о нашем разговоре. Но хочу напомнить вам, что между нашими странами нет ни договора о передаче осужденных, ни соглашения об экстрадиции. А что касается упомянутого вами договора, то в нем есть пункт в статье 4, согласно которому исполнение запроса нанесло бы ущерб безопасности или иным существенным интересам запрашиваемой стороны. Именно от этого мы и отталкиваемся. Звучит цинично, но… – американец улыбнулся и закончил:

– Больше по этому делу мне сказать нечего.

Услышав это, Кожевников поднялся из-за стола, однако американец остался сидеть на своем месте. Прочитав удивление на лице собеседника, американец произнес:

– Мне нечего больше сказать относительно дела мистера Вишнева, но есть что сказать по другому поводу. Я хочу выразить благодарность от лица нашего правительства тем вашим людям, которые вчера спасли от смерти сотрудника нашего посольства Гленна Хьюза. Мы знаем, что эти люди рисковали своими жизнями, поэтому хотели бы их отблагодарить.

Сказав это, посол извлек из бокового кармана пиджака две небольшие коробочки. Открыв одну из них, он пояснил:

– Это очень хорошие часы, которые, на наш взгляд, могли бы стать достойным подарком людям, которые проявили мужество и благородство во время вчерашних событий.

– Вы упомянули про благородство, что же мешает вам самим проявить его и не укрывать от правосудия преступника, повинного в смерти ни в чем не повинной молодой женщины и ее нерожденного ребенка? – принимая подарки, поинтересовался хозяин встречи.

– Вы хорошо знаете ответ на этот вопрос, мистер Кожевников, – большая политика, – американец поднялся со своего места и первым протянул руку для прощания.

Египет, город Каир.

Полицейский участок центрального округа

Максимов стоял у зарешеченного окна в тюремной камере полицейского участка и, задрав голову, смотрел на голубое небо. Поскольку часов у него не было, узнать точное время он был не в состоянии – только приблизительное. По его мнению, уже давно миновал полдень, поскольку с того момента, как ему принесли завтрак, прошло уже несколько часов. А с того момента, как эту камеру покинул Дьюк, времени прошло еще больше, однако результат был неутешительный – Янг здесь так и не объявился. «Почему? – в очередной раз задавал себе вопрос Максимов, глядя на проплывающие над его головой «барашки» облаков. – Решил пропустить мимо ушей слова Дьюка или в силу неких причин просто не имеет возможности прибыть сюда немедленно? Не думаю, что Дьюк решил не доводить до ушей своего босса мои слова. Этот гориллос только внешне выглядит устрашающе, а внутри его живет обыкновенный денщик. Такой не станет скрывать от своего хозяина информацию, подобную той, что я ему сообщил. Нет, здесь сомнений быть не может: Янг еще вчера должен был узнать об этом. А не пришел немедленно потому, что находится сейчас вне пределов Каира. А может, и Египта. Убрав Трейси, он ведь автоматически занял его место и вполне мог выехать из страны на какое-нибудь экстренное рандеву. Обстановка в Сирии этому способствует, оппозиционеров там здорово прищучили, а американцам и их союзникам такая ситуация не может понравиться. Наверняка ищут пути ее изменения. Собрались, к примеру, где-нибудь в Турции или Катаре и кумекают, как бы еще напакостить Асаду. Как там у Высоцкого: «Чтоб творить им совместное зло потом, поделиться приехали опытом…» Кстати, Владимира Семеновича некие литературные деятели перед моим отъездом в Египет приписали к нашему ведомству: дескать, шпионил на родину, прикрываясь маской артиста. Интересная версия у сукиных детей. Будь это правдой, лично я был бы только рад такому повороту: проходить с таким человеком по одному ведомству дорогого стоит.