Андраш Беркеши - ФБ-86

— Понятно, — чуть слышно сказал Иштван.

Больше он не сказал ни слова. Зачем? Всякие просьбы были бы бесполезными. И здесь чувствуется рука Калоша. Парень пробормотал какую-то благодарность и с безграничной горечью покинул больницу.

Иштван шел машинально, как лунатик. Натыкался на людей, не осознавая даже, куда идет.

«Куда же теперь деваться? Получил двести форинтов. Дома у него есть еще двести. Как жить? Стипендии уже не будет, в студенческую столовую не имеет права ходить. И за что все это? Кому он мешает? Никого не обидел, нигде не бывает, друзей у него нет, врагов, насколько ему известно, тоже нет. Единственным его развлечением является театр и книги. Даже в театр ходит сам. Не пьет, курит только тогда, когда у него есть лишние деньги. Врачом он уже не будет. Это ясно. А в следующем году должен был закончить обучение! Неужели зря проучился четыре года?

Он мог бы бороться с видимым врагом. Но как противостоять врагу, которого не знаешь, не видишь? Ничего не поделаешь, не везет ему. Вот и все.

Иштван добрел до берега Дуная. Сел на каменные ступени набережной и задумчиво смотрел на неутомимые волны, что неустанно плели из пены причудливое кружево. Вспомнил, сколько раз стоял в детстве вот так на берегу и мечтал. Ветер трепал его волосы, а он в мыслях плыл по необозримым морям, бродил в неизвестных странах. Невыполнимые детские мечты! «А может, это была тоже пустая мечта, когда я решил отцовы преступления искупить лечением? Просто вспышка юношеской фантазии! Разве я могу отвечать за поступки отца? Нет, не могу». Затем он вспомнил Майю. Осенью 1944 года в хороший солнечный день они сидели после обеда где-то в этих местах на берегу Дуная. Майя была печальна. Она говорила об ужасах, которые творились в Германии, об ужасных лагерях смерти. Обо всем этом Иштван ничего не знал. Он был молодым, далеким от политики, ничем, кроме спорта, не интересовался. Откуда ему было знать, что в стране десятки тысяч людей уже обречены на смерть и только ждут исполнения приговора! Война глотала людей сотнями тысяч. Майя говорила, и он с ужасом слушал ее.

Он возненавидел немцев прежде всего потому, что они хотели обидеть Майю, так как от них Майи грозила смертельная опасность. Как бы сложилась его жизнь, если бы Майя не погибла? Теперь она была бы его женой. Как они любили друг друга!

Иштван поднялся.

«Пойду к Голубу и расскажу ему, что меня постигло», — решил.

Садовая калитка была открыта.

«Вероятно, профессор недавно вернулся домой, — подумал Иштван. — Бедняга такой рассеянный, что однажды даже вышел из дому босиком». Он направился по дорожке, усыпанной желтым гравием. В прихожей встретил служанку Юлиску.

— Господин профессор дома? — спросил он.

— Да, в своем кабинете, — ответила девушка.

Юноша прошел дальше. Дверь кабинета была приоткрыта, он ясно слышал взволнованный голос профессора.

— Нет, дорогая, — сказал профессор, — они не только не думают пересмотреть дело, но и требуют, чтобы я его отстранил от дальнейшей работы над опытами.

Иштван стал как вкопанный. Это правда или ему только послышалось? В голове помутилось, он вынужден был опереться о стену.

— Что же ты теперь собираешься делать? — донесся словно издалека голос профессорской жены, госпожи Магды.

— Не знаю, — ответил Голубь. — Я просто беспомощен. Какая-то причина у них все же должна быть. Возможно, парень обманул меня, не сказал правды…

«Уже даже Голубь не доверяет мне! — мелькнула в голове мысль. — Голубь не доверяет мне!»

Как парализованный, спускался он по лестнице. В полузабытьи, охваченный мучительными мыслями, плелся по улице, ему хотелось ухватиться за кого-то, рассказать кому-то все. Но с кем поделиться мыслями, у кого попросить совета? Болью пронзила мысль, что он совсем одинок, никого на свете у него нет. Большинство родственников перебрались на Запад еще в 1944 году. Те, что остались, для него чужие, с детства он не поддерживает с ними связей. Друзей тоже нет. Куда, к кому прислониться? До сих пор хоть Голубь доверял ему.

А как приятно было чувствовать, что ему верят! Иштван вспоминал случай, когда ученому привезли новый сейф. Голубь очень гордился замком сейфа, сделанным по его чертежам. Замок был с шифром. Чтобы его открыть, надо было знать комбинацию цифр.

— Ну, сынок, — сказал, смеясь, ученый, — вы большой математик. Если сумеете открыть этот зашифрованный замок, будете иметь от меня хороший подарок.

— Попробую, — тоже смеясь, согласился Иштван. Два дня сидел над расшифровкой замка. Из большой группы цифр надо было найти именно такую ​​комбинацию их, с помощью которой можно было открыть дверцу. Задача нелегкая, но он решил ее. Когда показал профессору результат, тот с удивлением посмотрел на юношу.