Виктор Гончар - Мескалин и Ко

Французы тоже выпили и стали оживлённо обсуждать, как долго продержаться самураи, если будут продолжать в том же духе.

То, что русские будут повторять подношения через каждые пять минут со словами – «для сугреву», в этом французы уже не раз убеждались на собственном печальном опыте.

Они принялись вспоминать как корвет-капитан Тонтье выпал из каюты русского боцмана во время дружественного визита на эсминец «Минск». Тонтье неосторожно решил поспорить с советским моряком, кто дольше продержится в игре «Русские Шашки», где в роли белых и чёрных шашек выступали стограммовые гранёные стаканчики с водкой и с коньяком соответственно. Одна маленькая подробность – съев «шашку», ты обязан был выпить её содержимое.

Корвет-капитан начал играть чёрными. И стал выигрывать.

Без закуски.

Общий итог: Две партии и матч реванш, который Тонтье не смог уже довести до конца. Это было слишком. Особенно если учесть, что призом в игре стояла бутылка Советского Шампанского, даже мысль о котором становилась серьёзным испытанием для французского желудка. Это Шампанское, в честь победы француза, залпом выпил русский боцман, который до этого всю игру, с завистью, смотрел как победитель неумело расправляется с его стаканчиками с водкой. Он даже тоскливо подкрякивал вслед каждой проигранной «шашке». Очень уж переживал. Судя по всему, выпитое Шампанское не примирило его с поражением – тоска в глазах осталась. По рассеянности, русский боцман, быстро, отправил себе в рот и несколько французских «шашек» с коньяком, пока доску со стаканчиками не унесли из каюты его сослуживцы. Видимо из сострадания, и чтобы не напоминать ему о проигрыше.

Было видно, что к тоске в глазах боцмана, прибавилась ещё и задумчивость.

Наконец-то подошло время для символического принятия в пионеры иностранных военных. Под грохот барабанов на трибуну поднялись дети в белых рубашках синих трусах и пионерских галстуках.

С горном.

Японцы заметно напряглись и выровняли строй. Французы заулыбались ещё шире. Тонтье попытался было потрепать ближайшую к нему пионерку за щеку, но получил в ответ такой испепеляющий взгляд, что невольно стушевался и отвёл глаза в сторону. И, наверное, зря. Перед ним вдруг возник маленький мальчик в галстуке, с торчащими из синих трусов ногами, словно атакованными подагрой. Да и сам он был похож на маленького старичка.

– О, мон Дьё! – только и смог произнести несчастный корвет-капитан.

Мальчик остро глянул на француза и в ответ зло дунул горном прямо ему в лицо. Бесстрашный моряк не успел опомниться, как ему на шею накинули алый знак Юных Ленинцев и быстрыми умелыми руками затянули узел на шее.

Прозвенело:

– К борьбе за дело Коммунистической Партии Советского Союза Будь готов!

Белая ручка метнулась вверх. Из-под ладошки на Тронтье, словно двустволка, строго смотрели два карих глаза.

Француз, отмахнувшись, угловато отсалютовал в ответ и неожиданно для себя произнёс:

– Всегда Готов.

В какой-то момент ему показалось, что девочка тоже выглядит как старушка, но это было не так. Просто она сморщилась вся от усердия, а как только услышала в ответ это его – «Всегда Готов» – с чудным акцентом, сразу же прыснула смехом. Морщины мгновенно разгладились и наваждение пропало. Тронтье с облегчением рассмеялся в ответ. Но тут же, в толпе красногалстучных детей он заметил этого. «Гнома», как он его мысленно окрестил. "Гном" оглянулся, и как-то уж очень деловито прошмыгнул с трибуны вниз по лестнице и скрылся из виду. Что-то в нём насторожило Тронтье, это что-то, что не должно быть в руках у ребёнка. Горн с привязанным к нему вымпелом и что-то ещё блеснуло. Но в ту же секунду он забыл о странном ребёнке, поскольку общее внимание привлекли к себе японцы.

Как истинные самураи, они с полной серьёзностью отнеслись к церемониальному повязыванию красными галстуками, а теперь старательно пытались повторить, за очаровательной малышкой в бантиках, тяжёлые русские слова:

– Всегда Готов!

Получалось плохо и маленькая учительница, строгим голосом, заставляла каждого из них повторять эти слова снова и снова:

– Всегда Готов! Всегда Готов!

Хором повторяли дисциплинированные японцы.

– Я думаю это надолго! – засмеялся стоящий рядом с ними лейтенант Сив Монтьен.

Он тоже был в красном галстуке. С двух сторон за руки его крепко держали девочки в белых бантах и преданно не спускали с него зачарованных глаз. Монтьен, кажется, был вполне доволен.