Владимир Востоков - Тень фирмы «Блиц»

— Березы как березы, — отозвался Джим.

— Ну, ну… Скоро станция. Не мешало бы вам немного проветриться. — Брук взглянул на часы.

— Пожалуй, — согласился Джим.

Замелькали нитки железнодорожных путей, составы и пристанционные пристройки. Поезд подходил к большой станции.

Когда поезд остановился, Джим вышел из вагона. Прошелся по перрону. Купил в ларьке полюбившиеся ему когда-то папиросы «Казбек» и после трех жадных затяжек почувствовал, как по телу побежала теплая истома. Возвращаться в купе не хотелось. Он остановился в коридоре у окна. Мысли его были заняты предстоящей встречей с семьей инженера Кленова и тем, как он будет действовать, следуя строгим инструкциям шефа. Это-то и не давало покоя. Не нравилась ему вся эта затея. Но теперь ничего не поделаешь. «Поезд, — как любил говорить Кленов, — ушел».

Поезд опаздывал на четыре часа, и Джима это раздражало. Наконец по радио известили, что поезд подходит к станции. Туристскую группу встретили с цветами. И от этого у Джима еще больше защемило сердце.

В первом по маршруту городе группа провела два дня. Джим вместе со всеми осматривал достопримечательности, сходил в кино. Туристы шумно делились впечатлениями. Не все нравилось, однако общее впечатление было хорошее.

Два дня эти Джиму показались вечностью. Следующим был город, где жил инженер Кленов. В поезде Джим вновь оказался в купе с той же супружеской парой. «Сейчас будут лезть в душу», — неприязненно решил он. И не ошибся.

— Не жалеете, что поехали? — спросила жена соседа.

— Нет.

— А что вам больше всего запомнилось?

— «Ленин в октябре».

— О! Да. Это колоссально. Мы его смотрели в третий раз. Верно, Ларсен?

— Да, Мэри, — подтвердил муж.

Джим чуть не проговорился, что он этот фильм смотрел тоже не раз, но вовремя спохватился.

— Знаете, что больше всего меня восхищает в русских? — спросила Мэри и тут же ответила: — Доброта и терпеливость. Не хотите заложить пульку?

— Благодарю. Я не умею, — соврал Джим.

— Жаль, — разочарованно произнесла женщина.

Джим залез на верхнюю полку и задремал. Его разбудил голос по радио, извещавший, что поезд подходит к станции.

Все засуетились, готовясь к выходу.

Город встретил туристскую группу проливным дождем.

Через пелену дождевых струй Джим увидел на перроне людей с цветами, среди них был и Кленов. Джим спрыгнул с подножки и оказался в его объятиях.

— Пошли быстрей к машине! — Кленов подхватил чемодан и увлек Джима за собой. — Как доехал? — спросил он.

— Спасибо, Борис. Хорошо.

— Каким временем мы располагаем?

— До вечера.

— И никак не больше?

— Никак, Борис.

— Жаль. А я думал, мы порыбачим.

— Не получится. Но зато я тебе привез отличные снасти.

— Спасибо. Как поживает Ненси и дети?

— Они шлют вам горячий привет.

— Благодарю. А как ты себя чувствуешь?

— Ничего.

— А мы думали, что с вами случилось? Молчите, молчите, и вдруг получаем письмо.

— Понимаешь, болели мы, то сам, то жена, то дети. Так что не было настроения… Да кому нужны чужие болячки и невзгоды?

— Ну это ты зря говоришь. Ну ладно. Молодчина, что дал знать о себе. Сейчас это событие мы отметим как следует.

Вскоре они въехали на улицу Космонавтов, и машина остановилась у дома Кленова.

Они долго сидели за столом, вспоминая, как проводили вместе время, как налаживали холодильную установку и устраняли капризы техники, с которыми им пришлось столкнуться.

— А знаешь, Джим, Лариса приготовила для тебя сюрприз. Подавай на стол, — сказал Кленов, обращаясь к жене.

Джим с нескрываемым любопытством бросил взгляд на Ларису и улыбнулся. Лариса удалилась на кухню и вскоре вернулась с большой супницей в руках. Поставила на стол. Начала разливать по тарелкам.

— Уха-а, — радостно догадался Джим.

— Твоя любимая, — подтвердил Кленов.

— Ну обрадовали. Спасибо, Борис, спасибо, Лариса. — Джим подошел к Ларисе и поцеловал ей руку.

— А мне? — пошутил Кленов.

— А тебе обещанный рыбацкий набор, последняя новинка, — ответил Джим, направляясь к чемодану, откуда вынул красивую коробку с набором разных крючков и приспособлений.

Сгорая от нетерпения, Кленов открыл коробку, с нескрываемым восхищением начал перебирать содержимое.

— Борис, уха остынет, — с укоризной напомнила Лариса замешкавшемуся мужу.

— Уважил. Спасибо, Джим. Ну а теперь возьмемся за уху, — согласился Кленов.

Уха удалась на славу. Джим жмурился от удовольствия, приговаривая: