Эрик Амблер - Гнев

Шампанское еще не остыло, но мы все равно откупорили бутылку.

Я позвонил Фариси.

На этот раз он снял трубку сам.

— Как я и предполагал, генерал, итальянцы не хотят отказываться от сделки. Они предлагают четыреста пятьдесят тысяч. Это тридцать две тысячи динаров.

— Хорошо. Мы заплатим тридцать пять.

— Одну минуту. — Я повернулся к Люсии. — Он предлагает тридцать пять тысяч динаров.

На долю секунды ее лицо оставалось неподвижным. Потом она сказала:

— Это четыреста девяносто тысяч франков.

— Мы соглашаемся?

— Да.

Я повернулся к телефону.

— Нас это устраивает, генерал.

— Но есть условия, — сказал он вежливо.

— Да?

— Вы не должны сообщать о нашем предложении итальянцам и использовать его для дальнейшего повышения цены. На этом торговля прекращается, иначе я буду вынужден считать, что вы не заслуживаете доверия, и сообщить французскому правительству через министерство иностранных дел в Париже о случившемся. Такие распоряжения я получил от своего командования.

— Я вас понял, генерал. Вы сделали предложение. Леди, которую я представляю, его приняла. Мы больше не будем иметь дело ни с итальянцами, ни с кем-либо другим.

— Прекрасно. Я также должен вам заявить, что прежде, чем осуществлять какие-либо выплаты и снимать деньги с банковского счета, я должен убедиться, что документы подлинные.

— С этим сложностей не будет. Вы знаете почерк полковника Арбиля?

— Да.

— Я могу показать вам несколько страниц, чтобы вы сами убедились.

— Когда?

— Завтра вечером.

— Где и как? Думаю, имеет смысл вам сообщить, что после нашего утреннего разговора я предпринял некие шаги, дабы убедиться в справедливости вашего предположения относительно наблюдения. Ваши опасения подтвердились.

Его напыщенность оказалась заразна.

— Предлагаемый мной план был составлен с учетом этого обстоятельства, генерал.

— Очень хорошо.

Я рассказал, что надо делать. Врач, кинотеатр и аптека не вызвали у него никаких возражений, но когда дело дошло до клиники, он начал задавать вопросы.

— Промывание желудка? Что это такое?

— Медицинская процедура, генерал. Довольно обычная. Что-то вроде клизмы.

Он не знал этого слова. Мне пришлось объяснить. Когда бригадный генерал понял, то возмутился.

— Почему я должен подвергаться подобным процедурам?

— Вы не должны подвергаться процедуре, генерал, — постарался успокоить его я. — Вы должны только записаться. Ваш переводчик объяснит, что надо сказать.

— Он может сам это сказать.

— Нет. Боюсь, наша встреча должна проходить с глазу на глаз.

— Майор Давали мой официальный помощник.

— И тем не менее. Ему придется подождать в аптеке. Сделает вид, будто разглядывает товары, пока вы ждете лекарство. С улицы это не вызовет подозрения.

— А вы будете во дворе?

— Да, в восемь часов.

— Хорошо.

Генерал задумался.

— Допустим, я буду удовлетворен результатами нашей завтрашней встречи, — сказал он, — как мы осуществим сделку? Я не могу идти в эту клинику второй раз.

— Конечно, нет. Надеюсь, мы придумаем что-нибудь еще.

— Мне осталось сказать вам только одно, — добавил он сурово. — Я отлично стреляю из пистолета. Имейте в виду.

— Меня это радует, генерал. Если мы попадем в переделку, я предоставлю отстреливаться вам. Спокойной ночи.

Я передал Люсии его последние слова.

Она пожала плечами:

— Военный.

— Интересно, как он выглядит. Судя по голосу, высокий и тощий, похож на язвенника.

— Ахмед сказал, что он маленький и полный. Да какая разница!

Она налила шампанского, отпила немного и вздохнула.

— Нервничаешь? — спросил я.

Люсия кивнула.

— Наверное, потому, что мне больше нечего делать.

— Можешь пока подумать, на что потратишь деньги.

— Это я и так знаю.

— Ну и на что?

Она легонько поцеловала меня в макушку.

— Буду покупать дома. А ты что думал?

Я приехал в «Реле» в четверть десятого и припарковался на том же месте, что и раньше, у заправочной станции. Было облачно и довольно тепло. Я вполне мог бы обойтись без плаща и шляпы, но решил, что лучше их не снимать. Однако револьвер я оставил на полу в машине — он сковывал движения.

Потребовалось меньше пяти минут на то, чтобы прикрутить туристические номера поверх обычных. Покончив с этим, я сел в машину и закурил. К своему удивлению, я не чувствовал никакого особого волнения. Наверное, волнение Люсии каким-то образом приглушило мое собственное. Или я просто уже привык к обстановке конспирации и секретности. Или стал воспринимать Скурлети как идеального партнера, заслуживающего полного доверия. Поразмыслив, я решил, что последнее объяснение наиболее правдоподобно.