Антонина Иванова: Служу Отчизне

В помещение вбежал моджахед и закричал:

– Воины Медзиада!

Спасительное облегчение всколыхнуло.

Байсары, сверкнув злобным взглядом в сторону Славы, выкрикнул:

– Хасым, бери его и вези в горы. И выбей из него все!

Через подземный ход Славу подтащили к автомобилю. Ехали часа полтора. Остановились у подножия горного массива. Дальше шли пешком. У входа в пещеру предстала картина из триллера. В скальных углублениях пустыми глазницами глядели черепа. Некоторые из них были с волосами. Один из басмачей втолкнул Славу в пещеру. Воздух пещеры был пропитан парами смерти. Брызги крови на стенах и полу указывали на жестокие истязания. Пыточные приспособления походили на механизмы из средневековья.

Озноб жути пронял все тело, когда Слава увидел на деревянном постаменте голову Керка. Голова смотрела на Славу глазами, в которых застыл ужас.

Моджахед грубо толкнул Славу и презрительно сказал:

– Если ты думаешь, что сможешь выкрутиться, ошибаешься. Он так же думал, – моджахед кивнул на голову Керка. И громко загоготав, выкрикнул: – А теперь уже не думает. – Сверкнув на Славу озлобленным взглядом, он сквозь зубы процедил: – Смотри на него и думай… У нас есть такое волшебное средство, что ты на коленях будешь умолять о пощаде, – ухмыляясь, араб отошел в угол пещеры. Послышался звон металлической посуды.

Слава знал, что это за средство. Он невольно посмотрел в глаза Керка. Еще не потухший в них страх подтверждал: никакими сценариями допросов на тренировочных полигонах постичь ужасы реальных пыток невозможно.

Под арабские выкрики и специфичный запах наркотического снадобья Слава подумал: «Я не предоставлю радости этим гориллам глумиться надо мной». И мозг сразу дал команду: «Я готов». Слава ввел себя в состояние релаксации. Тело, обмякнув, распласталось по стулу. Так называемый в разведке психологический щит отделил его сознание от реалий происходящего. Войдя в состояние отстраненности, он мутным взглядом посмотрел на моджахеда. Глаза скрестились. Что уж тот усмотрел в глазах Славы, но, как кролик, загипнотизированный удавом, воин Аллаха напрягся. Из трясущихся рук выскользнула металлическая миска. Ударившись о каменный пол, проскакав, она юлой закружилась у ног Славы. Глаза разведчика с беспристрастностью фотоаппарата зафиксировали безумство басмачей и как стоп-кадр остановились в одной точке. Слава уже не реагировал на злые выкрики стражников Байсары, которые растекающимся эхом обволокли его. Безучастно посмотрел на орущих моджахедов, себе под ноги, на дребезжащую миску… Глаза закрылись. Слава «поплыл». Его безучастное состояние вызвало всплеск бешенства у головорезов.

– Сейчас он не только заговорит, запоет! – выкрикнул басмач и вонзил ему шприц в шею.

Боль, чашка, звенящая у ног, стали рычагом возврата памяти. Сознание вернуло его к жизни, к любимой.

Слава посмотрел на Светлану, и рука сама потянулась к мобильнику. SMS-сообщение коротким зуммером отозвалось в телефоне жены. Этот ожидаемый перезвон разбудил ее. Прижав к груди аппарат, Светлана в напряжении посмотрела на Славу. Он приподнялся и нежно сказал:

– Жена, я вернулся.

– Я знала, что ты вернешься, – Светлана в порыве любви обхватила мужа. Она была готова бесконечно держать милого в объятиях.

Прошел год возврата Славы из беспамятного прошлого.

Говорят, время лечит… Этот обнадеживающий посул в случае со Славой не оправдал себя. Стереть или хотя бы заштриховать то, от чего моментами прерывало дыхание, ему не удалось. Память упорно удерживала видение отсеченной головы английского спецагента. Слава пытался мотивировать призрачное присутствие Керка в его жизни: может, этот триллерский сюжет был предупреждением об опасности, или фантом Керка не мог успокоиться своим фиаско и напоминал ему: «А ты думал, что все так быстро забудется. Наше противостояние – это было состязание двух профи. Хоть и говорят, что мертвые ничего не могут видеть и им не нужно воздаяние, но мне воздаяние надо. И я еще долго буду напоминать тебе о нашем противоборстве. Кто знает… Может, рядом с моей головой появится, и твоя. И это удовлетворит мое эго».

Слава мысленно противился такой привязанности к нему security. Ведь он никогда не чувствовал к этому спецу симпатии.

Светлану он не посвящал в свои видения. Но она чувствовала душевное неспокойствие мужа и старалась изъять из его памяти пласт воспоминаний о последней командировке. В этом ей помогали и их друзья.