Кристофер Морлей - Книжный магазин с привидениями

МИФФЛИН: – Ты, бедный простак, у тебя был шанс познакомить ее с Маугли и бандар-логом.

КУИНСИ: – Правда, я об этом не подумал.

МИФФЛИН: – Я хотел бы узнать у вас, ребята, какие идеи насчет рекламы. На днях здесь был молодой парень из рекламного агентства, который пытался заставить меня поместить какую-нибудь рекламу в газетах. Вы обнаружили, что это окупается?

ФРУЛИНГ: – Он всегда платит кому-то. Вопрос только в том, платит ли он человеку, который платит за рекламу?

МЕРЕДИТ: – Что ты имеешь в виду?

ФРУЛИНГ: – Вы когда-нибудь задумывались над проблемой того, что я называю касательной рекламой? Под этим я подразумеваю рекламу, которая приносит пользу вашему конкуренту, а не вам? Например, на Шестой авеню есть прекрасный магазин деликатесов, но довольно дорогой. В ярко освещенном окне выставлены все мыслимые виды сладостей и приправ. Когда вы смотрите на это окно, у вас просто слюнки текут. Вы решаете что-нибудь съесть. Но доберетесь ли вы туда? Шансов немного! Вы идете немного дальше по улице и получаете лакомство в Автомате или в Хрустальном ресторане. Продавец деликатесов оплачивает накладные расходы за эту прекрасную выставку продуктов питания, а другой человек получает от этого выгоду. То же самое происходит и в моем бизнесе. Я нахожусь в фабричном районе, где люди не могут позволить себе иметь ничего, кроме лучших книг. (Мередит поддержит меня, сказав, что только богатые могут позволить себе бедных.) Они читают рекламу книг в газетах и журналах, рекламу магазина Мередит и других, а затем приходят ко мне, чтобы купить их. Я верю в рекламу, но я верю в то, что за нее платит кто-то другой.

МИФФЛИН: – Я думаю, что, возможно, я могу позволить себе продолжать кататься на рекламе Мередит. Я об этом не подумал. Но я думаю, что когда-нибудь помещу небольшое объявление в одной из газет, просто маленькую открытку с надписью:

“ПАРНАС ДОМА”

ХОРОШИЕ КНИГИ ПОКУПАЕМ И ПРОДАЕМ

В ЭТОМ МАГАЗИНЕ ВОДЯТСЯ ПРИВИДЕНИЯ

Будет забавно посмотреть, что я получу взамен.

КУИНСИ: – Книжный отдел универмага не имеет большого шанса насладиться этой касательной рекламой, как называет ее Фрулинг. Почему, когда наша акула по отделке интерьера выставляет в витрину несколько томов пиратского Киплинга, переплетенного в мятую клеенку, или экземпляр "Историй о стуке коленями", чтобы показать будуар Людовика XVIII, выставочное пространство заряжается против моего отдела! Прошлым летом он попросил меня "что-нибудь от этого парня с кольцом, я забыл его имя", чтобы нанести эффектную отделку на макет мебели для крыльца. Я подумал, что, возможно, он имеет в виду оперы Вагнера "Нибелунги", и начал их выкапывать. Потом я понял, что он имел в виду Ринга Ларднера.

ГЛЭДФИСТ: – Вот то-то и оно. Я все время говорю вам, что продажа книг – это невозможная работа для человека, который любит литературу. Когда книготорговец когда-либо вносил какой-либо реальный вклад в счастье мира?

МИФФЛИН: – Отец доктора Джонсона был книготорговцем.

ГЛЭДФИСТ: – Да, и не мог позволить себе платить за образование Сэма.

ФРУЛИНГ: – Есть еще один вид косвенной рекламы, который меня интересует. Возьмем, к примеру, картину Коула Филлипса для какой-нибудь марки шелковых чулок. Конечно, высокие огни картины искусно сфокусированы на чулках в высшей степени красивой леди; но в картине всегда есть что-то еще: автомобиль, или загородный дом, или кресло Морриса, или зонтик, – что делает ее столь же эффективной рекламой этих товаров, как и чулок. Время от времени Филлипс вставляет книгу в свои картины, и я ожидаю, что книжная торговля на Пятой авеню выиграет от этого. Книга, которая подходит для ума так же, как шелковый чулок для лодыжки, обязательно будет продаваться.

МИФФЛИН: – Вы все грубые материалисты. Я говорю вам, что книги – это хранилища человеческого духа, который является единственной вещью в этом мире, которая сохраняется. Что там говорил Шекспир…

Ни мрамор, ни позолоченные памятники

Принцев не переживут эту мощную рифму…

Клянусь костями Гогенцоллернов, он был прав! И подождите минутку! В "Кромвеле" Карлайла есть что-то, что мне вспоминается.

Он взволнованно выбежал из комнаты, и члены братства Кукурузных Початков улыбнулись друг другу. Гладфист почистил трубку и налил себе еще сидра.

– Он ушел к своему хобби, – усмехнулся он. – Мне нравится его дразнить.

– Кстати, о Кромвеле Карлайла, – сказал Фрулинг, – я не часто слышу, чтобы о такой книге просили. Но на днях один парень пришел за экземпляром, и, к моему огорчению, у меня его не было. Я очень горжусь тем, что держу такие вещи на складе. Поэтому я позвонил в "Брентано", чтобы узнать, могу ли я купить один экземпляр, и они сказали мне, что только что продали единственный экземпляр, который у них был. Кто-то, должно быть, подстегивал Томаса! Может быть, его цитируют в "Тарзане", или кто-то купил права на фильм.