Александр Елизарэ - Наемник – мера забвения. Книга 2

– Черт возьми?.. Но какую игру тогда ведет генерал Чарли сегодня?.. Возможно ли, что он выполняет секретную миссию правительства США, о которой мы не знаем?.. – эмоционально спросил Роберт. – Из этого следует, что Мытаров, возможно, работает по приказу Чарли?

– Да, лейтенант, это очень вероятно. Чарли Сетен волевой и жесткий офицер – разведчик. Он скорее пустит себе пулю в лоб, чем согласится работать на врагов США.

– Значит, они попытаются исчезнуть вместе?.. – усмехнулся лейтенант.

– От нас не так легко спрятаться. Вы недооцениваете нас, дорогой Роберт. Мы найдем его, но я повторюсь: моя версия, что Мытаров, это два и даже три клона! Не может один человек так легко выходить сухим из воды всегда!.. В ближайшее время я вызову вас, и мы разработаем план вашего знакомства с этим русским, а пока вы свободны…

– А если вертолет все же действительно упал и в нем был русский майор? – с показным безразличием предположил лейтенант.

– Значит, вам крупно повезло, Роберт. С другой стороны, вы останетесь без серьезного задания. И кто его знает, сколько лет офицер с такой звучной фамилией как ваша – Мотерри, будет прозябать на вторых или третьих ролях в кабинетах… Идите и изучайте личные дела наших подопечных.

– Есть! – Лейтенант поправил очки на своем тонком носу и вышел из офиса своего куратора.

«Каков этот Мытаров?.. С ним непременно нужно встретиться, но как при этом остаться в живых?..» – улыбнулся лейтенант и вышел на свежий воздух. «Он не тронул капитана Летноу, а это означает, что этот человек подобный волку бросается тогда, когда ему угрожает реальная опасность. Чарли Сетен носил кличку «Красный койот». И вот этот койот встречает «Серого волка» и они начинают симпатизировать друг другу. Парадокс, но такое бывает. Этим двум явно не хватает третьего…»

После обеда лейтенант Роберт Мотерри расположился в секретной библиотеке. Перед ним лежала книга для специального пользования под названием: «Особенности психологии офицеров советских ВДВ во время ведения боевых действий в Афганистане. Исследования за 1982–1987 гг.» На обложке красовался потертый штамп – «Выносить запрещается, в наличии три экземпляра».

12 октября. Пакистан. Форт наемников

Жан Пауль Бруни, урожденный венгр, позывной Ловелас, приступил к формированию группы диверсантов. Теперь никакого майора, рядовой Жан – случайный человек с туманным уголовным прошлым.

В первую очередь он решил взять с собой Крока и Троля. Удивительно, но они до сих пор были живы, видно боевое крещение на афганской границе их укрепило и многому научило. Они вернулись на базу неделю назад из Сари и уже дали согласие на новый поход со старым командиром.

Других наемников Ловелас знал хуже, да и выбирать, по сути, было не из кого. Он взял еще троих хорошо подготовленных бойцов из числа арабов – уроженцев Африки. Белым Ловелас не доверял, в каждом белом парне он видел агента ЦРУ, хотя это было крайне наивно, негр или араб также легко могли быть агентами ЦРУ. Самое пикантное, что белый мог быть и разведчиком из ГРУ России.

Жан закрылся в своем номере, теперь он делал это особенно тщательно, и лег на диван. Он положил ладони под голову и закрыл глаза, пытаясь представить в своем воображении приемлемый способ выхода из этой затянувшейся игры. На его лице играла улыбка: «До сих пор жив, невероятно и приятно. Конечно, по всем наемникам тюрьма плачет, а по многим и виселица, но выбирать не приходится, боевую задачу нужно выполнить. Выполнить! После этого дела я выхожу из игры, больше мне нечего делать в рядах доблестных солдат удачи. Прибыть в Израиль, навестить дочь, потом домой. Да домой! Я вымотан, за мной охотятся отморозки каких-то служб и разведок, черт их разберёшь?.. Наверняка, после выполнения задания, меня сцапают такие же, как покойные Адольф и Браун. Нет, не сцапают, я матерый волк, такого будут валить. Изворачивайся, майор, крутись, обманывай, но выживай ради дочери, жены…»

Наемник открыл глаза, прислушался, растянулся на широком диване, пытаясь хоть немного расслабиться, но мысли о дочери не выходили из его головы. И все же это были добрые мысли, отец снова закрыл глаза в полной уверенности в себе и в силе провидения: «Что я волнуюсь и трепыхаюсь как рыбка в сетях судьбы, все равно все будет, так как захочет Бог! Только так! Так что, майор, делай, что должен и будь что будет. Во всяком случае, от того, погибнешь ты или нет, ничего на этой планете и в космосе не изменится, ровным счетом ничего… И это прекрасно, сдохнуть от сознания, что ты сделал все!..»