Ростислав Самбук - Ювелир с улицы Капуцинов

Петро вспоминал события прошлой ночи и снова, как наяву, переживал их. Этот Руди оказался более опасным субъектом, чем можно было думать. Когда Петро начал открывать сейф, чтобы достать деньги, он вдруг услышал за спиной стук и оглянулся: по полу катались Рехан и Федько. Петро выбил из руки адъютанта пистолет и всей своей тяжестью навалился на фашиста. Тот заскулил тонким голосом, вымаливая пощаду.

— Сволочь! — со злостью сказал Федько. Он сидел на полу в одних трусах и вытирал бежавшую из разбитого носа кровь. — Хотел стрелять в тебя!..

Рехан тяжело сопел. Вдруг начал рыдать. Петро обыскал его, забрал свой браунинг. Гитлеровец бросился перед ним на колени, скуля:

— Не убивайте меня!

Руди, как оказалось, играл с ним до конца, и в этой игре главным козырем были деньги. Рехан соблюдал условия до тех пор, пока Петро не открыл сейф. Увидя деньги, фашист решил идти ва-банк. Теперь марки все равно принадлежали бы ему, а пленка со снимками секретных документов не только оправдывала бы выстрел, но и принесла бы повышение по службе. Почему он оказался на квартире у Кремера? Пустяки, всегда можно придумать какую-нибудь правдоподобную историю.

Все было продумано, но Руди не знал, что в квартире Кремера есть еще кто-то. Галкин проснулся, когда Петро привел домой адъютанта. Заглянув в комнату, Федько увидел, как гость вытащил пистолет, и успел броситься на Рехана.

Руди продолжал стоять на коленях. Петро раздумывал, что же делать? Неожиданно его осенила счастливая мысль.

— Садитесь, — подтолкнул Рехана к столу. — Пишите…

Тот послушно взялся за ручку.

— Расписка, — продиктовал Петро. — “Я, Рудольф Рехан, получил от советского разведчика Карла Кремера сто тысяч марок за то, что помог ему…”

Рехан бросил ручку.

— Я не буду этого писать!

Петро поднял пистолет и сказал:

— Мы поменялись ролями, Руди! Я буду считать до трех…

Рехан до крови закусил губу и покорно сказал:

— Диктуйте…

— На чем мы остановились? Ага… “помог ему выкрасть из сейфа губернатора и сфотографировать секретные карты, схемы укрепленного района и другие важные документы…”

Закончив диктовать, Петро приказал:

— Теперь перепишите эту расписку.

Рехан снова послушно выполнил приказ. Петро объяснил:

— Один экземпляр будет у меня, второй — у моих друзей. Если только вы выдадите меня, этот документ в тот же день получит СД.

— А деньги? — осторожно спросил Рехан.

— Не думайте, что мы вылеплены из одного теста… — Петро достал из сейфа несколько пачек и швырнул их гестаповцу.

Рехан быстрым движением пододвинул их к себе. Считал, беззвучно шевеля губами. Спрятав деньги, он жалобно поглядел на Петра.

Тот понял его.

— Надбавки не будет, Руди, — сказал насмешливо. — Вы не заслужили ее.

Адъютант состроил жалобную рожу, явно собираясь канючить, но, увидев злой блеск в глазах Федька, попятился к дверям.

Сейчас, вспоминая поведение Рехана, Петро брезгливо усмехнулся.

В окно он увидел милую фигурку Катруси и решил выйти навстречу ей, но в передней его задержал телефонный звонок. Схватив трубку, сердито буркнул:

— Слушаю…

Звонил Фостяк. Он не назвал себя, но Петро узнал его по голосу.

— Только что заходил к нам вуйко, — говорил он, явно волнуясь. — В сопровождении нескольких незнакомых…

— Каких незнакомых? — не понял Петро.

— Вы же знаете, вуйко избегает знакомств, — сказал Фостяк. — На этот раз не удалось… Неужели не понимаете? Они увязались за ним с самого утра.

— А-а… — ужаснулся Петро.

— Вы слушаете меня? — продолжал Фостяк. — Вуйко передал вам привет и сказал, что вряд ли сможет встретиться с вами… Понятно?

— Да… — едва вымолвил Петро. — Но как это все произошло?

— Вуйко и сам не знает. Кстати, он советовал вам отдохнуть… в обществе приятной девушки… Я на вашем месте сразу же покончил бы с делами и поехал куда-нибудь на село. Когда еще подвернется такая возможность? Вы понимаете меня?

— Я все понял… Вуйко не ошибся?

— Вы же знаете, он никогда не ошибается.

— Знаю…

— Счастливого вам отдыха! Я звоню из автомата. До свидания…

Петро бросил трубку. Что делать?

Быстро сбежал по лестнице и застал Катрусю возле машины. Галкин улыбается ей — черт, нашел время любезничать, когда за Зарембой идут по следам!..

Видно, Катруся что-то прочитала на лице Петра. Его тревога передалась ей. Она бросилась к нему. Петро оглянулся вокруг — улица пустая, лишь внизу, около почтамта, несколько прохожих.