Сергей Макаров - Непобедимые

– Спасибо, Антон, – ответил глава государства.

Каратаев положил свой сотовый в карман и со вздохом взъерошил пятерней свои жесткие седые волосы. Кажется, произошло что-то серьезное. Уж если его вызывают на разговор с президентом, то речь явно пойдет не о рядовом захвате заложников или превентивной операции где-нибудь в Чечне. Генерал-лейтенант вызвал секретаря и приказал отменить все дела, запланированные на ближайшее время. Ему еще добираться до Кремля, а это даже с мигалками требует немалого времени.

Антон Иванович не любил ездить с мигалками. Это как будто бы ставило под сомнение статус его отряда – «Специального подразделения № 5» Государственной фельдъегерской службы. Теоретически подразделение было исключительно секретным и занималось доставкой особо важной правительственной корреспонденции. Ну а реально это был отдельный, подчиненный только президенту и его Службе безопасности отряд специального назначения, включавший в себя три ударные группы, технический и аналитический отделы, а также собственную оперативно-агентурную сеть. Без преувеличения можно сказать, что за полгода «Пятерка» стала самым продвинутым и боеспособным спецподразделением России. О существовании его знали очень немногие, а приписка Подразделения к фельдъегерям дала его сотрудникам ироничное название «почтальоны».

Каратаев спустился вниз и сел на заднее сиденье служебного «крайслера».

– В Кремль. Очень быстро! – сказал он.

До падения ракеты оставалось три минуты. Инженер Яковлев, бледный как смерть, смотрел на монитор, где в одном окне все так же безмятежно бежали «правильные» цифры данных испытания. А в другом, как расчеты самой смерти, менялась цифирь того, как вела себя «Бирюза» на самом деле. И Яковлев буквально видел сквозь бесстрастные риски арабских цифр, как ракета, в сердце которой стояло его детище, хищником падает на мирный тибетский городок Дакхаса.

Позади послышались шаги. Яковлев повернулся и увидел двоих особистов, которые встали позади его стула. Ну что же, этого следовало ожидать. Как только ракета сошла с ума, Яковлев немедленно понял, что его неприятности начались.

Приблизительно то же самое происходило и в центре управления на полигоне Капустин Яр. Иосиф Степанович Коломиец был первым, кто заметил, что возле всех ходов и выходов из зала встали люди в форме. На его памяти это было не в первый раз, и не сказать, что пожилой конструктор сильно напрягался. Это нормальный порядок, когда в случае серьезного инцидента соответствующие органы проводят проверку. В отличие от многих своих коллег, полагавших, что подобное поведение руководства ущемляет их права, он всегда относился к данной проблеме философски. Примерно как к неизбежному зимнему гриппу. Да, это неприятно, и хотелось бы, чтоб этого не произошло. Но вирус уже попал в твой организм, и остается только терпеть и принимать меры к скорейшему выздоровлению.

– Минута до цели! – прогремел все тот же голос Геры Литвиненко.

И на этот раз Иосиф Степанович не удержался, вздрогнул. Несмотря на то что он разрабатывал смертоносное оружие, никогда ему не хотелось, чтобы оно было применено в боевой обстановке. Конструктор подошел к большому монитору на стене, где ползла зеленая точка со сложной комбинацией букв и цифр рядом. Это была ракета, которую сейчас, наверное, уже мог заметить невооруженным глазом тот, кто смотрел на небо в Дакхасе.

Городок жил своей жизнью, как жил уже добрых три столетия, с того самого момента, как был основан здесь, в предгорьях Тибета. Все так же бурлили его улицы, текла по ним разномастная река народу. Хоть в последнее время народу вокруг и стало до невозможности много, все равно то, что перемещалось по улицам Дакхасы, тянуло разве что на ручейки.

Зато это были очень яркие и разноцветные ручейки. Местные жители издавна любили яркие цвета, а лавки исправно снабжали их тканями соответствующих расцветок. Все это кроилось, шилось, потом перешивалось, чинилось, латалось, а в итоге получалась одежда такой яркости, что у непривычного человека разболелись бы глаза. А художник-европеец, окажись он здесь, испытывал бы постоянную тягу к тому, чтобы хвататься за кисточку.

Хотя европейцы тут бывали нечасто. Дакхаса располагалась изрядно в стороне от основных туристских маршрутов. Традиционно утверждалось, что там просто не на что смотреть. При этом как-то напрочь выпускался из виду храмовый ансамбль пятнадцатого века постройки, который мог бы привлечь сюда тысячи ценителей прекрасного со всего мира. Но вот как-то не сложилось, и маленькая Дакхаса жила своей замкнутой и спокойной жизнью.