Владимир Андриенко - Вдова - Полковник из Аненербе

– Что-то случилось? – спросил Жора уже серьезно.

– Эти летчики поведали мне страшные вещи. 24 августа силы 4-го воздушного флота Германии произвели самую долгую и разрушительную бомбардировку Сталинграда.

– И что? Подробности какие?

– Центр города превращен в руины, – тихо сказала Ада.

– Как?

– После фугасных бомб немцы стали бросать на город зажигательные бомбы. Образовался огромный огненный вихрь, который выжег центральную часть города! И там были люди. Много людей.

– Но город еще стоит, – сказал Жора. – Так ведь?

– Летчики говорят, что благодаря их «работе» ударные части 6-й армии немцев вышли к Волге.

Савик сказал Аде:

– Хватит! Город стоит, и будет стоять. Это факт. Они его не возьмут. А тебе не стоит выходить с таким лицом на сцену, Ада.

– Но, ты сам понимаешь, командир…

– Савик! – поправил Жору Кравцов. – И я все понимаю. Но нашу работу никто не отменил! Не хватало еще провалиться на этом! Ты что-то говорила про цветы, Ада?

– Цветы?

– Ну, ты сказала, что тебе подарили много цветов.

– Да, – задумчиво произнесла она. – Так много цветов я не видела в своей жизни. Эти летчики люди весьма щедрые. В моей гримёрке нет места из-за букетов.

– Намекаешь, чтобы я уступил тебе свою? – спросил Савик. – Я бы охотно это сделал, Ада, но звезда все-таки я. Нельзя мне терять статус звезды.

Ада и Жора поняли, чего требует командир.

– У меня гримёрки вообще нет, и я не жалуюсь, – сказал Жора.

– Ты не артист в полной мере, Жора. Зрители смотрят на меня. Аккомпаниатора они едва ли замечают! – сказала Ада.

– А Савика?

– Вчера за столом в «Золотом якоре» ты пялил глаза на официантку Любу. Или ты смотрел на пригласившего нас майора Драгалину? Вот тебе и ответ на твой вопрос. Они смотрят на меня. Это офицеры, а не девушки, которым нравится Савик.

– Но на афишах написано – «Песни Савика Нечипоренко»! «Лучшие песни из репертуара Петра Лещенко в исполнении Савика Нечипоренко»!

– А вот завтра спой «Пару гнедых» без меня и посмотришь, что будет!

– Вы забыли одну важную вещь, – Жора напоминал певцу и певице, – что нас просили вставить в репертуар несколько немецких песен. И это просьба оберштурмбаннфюрера Клейнера.

– Он пока не настаивает.

– Но стоит выучить хоть одну. Не стоит ссориться гестапо. Мы слишком загостились в Харькове.

– Наши гастроли продлили, – сказал Нечипоренко. – И для города хорошо, и немцам хорошо, и их союзникам. Кстати, Ада, а почему майор Драгалина все еще здесь?

Певица ответила:

– А я откуда знаю?

– Он в последнее время часто тебя сопровождает. Его воинская часть, насколько мне известно, под Сталинградом с армией Паулюса. А доблестный майор все еще здесь.

– Он сам не горит желанием сражаться, а его отец генерал румынской армии. Свое мужество он уже проявил, получил награду и теперь наслаждается отдыхом после ранения.

– Драгалина ничего не делает и в госпитале больше не появляется. Он проводит дни в ресторанах, катается на машине, заводит романы с местными женщинами.

– А еще играет в карты. И постоянно проигрывает, – сказал Савик. – Но денег у него много. Я сам вчера видел как он доставал свой бумажник.

– Папаша обеспечивает его деньгами, – сказал Жора. – Но нам стоит спуститься в ресторан поужинать. Там сегодня тихо.

– Я только ЗА, – сказала Ада. – Сегодня мне не придется развлекать пением румынских офицеров.

***

В ресторане они расположились за дальним столиком. Хотя посетителей было совсем не много.

– Приказ от Импресарио, – сказал Савик, когда официант удалился и оставил артистов одних.

– Наконец-то, – произнес Жора. – А то я подумал, что о нас забыли.

– Начинаем работать. Скоро в Харьков доставят то, ради чего мы с вами здесь.

– Бумаги профессора? – спросила Ада.

– Да. У них все готово. И теперь дело за нами, друзья мои. И дело опасное. Всем нужно соблюдать максимум осторожности! Никакой самодеятельности! Ни одного шага без моего приказа.

– Что нам поручено?

– Импресарио поставил задачу – срочно прощупать господина Лимоненко.

– Прощупать? – спросила Ада. – Мы это уже сделали месяц назад. Я знаю его жену и внуков.

– Но теперь наша задача усложнилась. Импресарио советует работать через Лимоненко.

– Это приказ Импресарио? – спросил Жора. – Или совет?

– Нам предстоит работать через него, – сказал Савик.

– Но ты не ответил?

– Это совет! – сказал Нечипоренко. – Но я согласен с Импресарио. Барон никого больше к себе не подпустил. Только он сам, его адъютант Рикслер и Лимоненко. А нам нужно срочно приступать к делу. Ведь это только первая фаза операции. И наша задача это обеспечить. Любой ценой. И провалить дело мы не можем.