Анастасия Кивалова - Легенда о шпионе

В 1900 году произошли многочисленные нападения на русских по всей протяжённости Маньчжурской железной дороги, более известной как КВДЖ. В августе китайские организованные отряды попытались взять Благовещенск, осаду отбивали немногочисленные войска и казаки.

Уже на самой границы с Маньчжурией перепуганных юных китайцев обнаружил разъезд казаков. Парни были без оружия и плохо знали русский язык. Однако во время плавания на «Nataliya» Ван успел запомнить несколько самых употребляемых фраз русских моряков. Хорунжий в голос смеялся: «Вот ладно матерится китайский отрок!». Парней задержали и под конвоем сопроводили до границы.

На китайской стороне опасностей было больше, чем на русской. Парни две недели смогли быть незаметными для хунхузов, солдат и ихэтуаней. На этом везение закончилось.

Ван и Чжан остановились на ночь в пустующей зверовой (охотничьей) фанзе. В фанзе был выложен кан – земляная печь с лежанкой, а трубой кану служило пустотелое дерево. Впервые за долгое время Ван снял свою стёганную куртку, на тёплой постели Вана сразу накрыл крепкий сон. Чжан засыпал с мыслью проснуться первым и незаметно уйти с курткой и золотом Вана.

Провалившись в сон, Ван снова увидел водопад и принцессу:

«Здравствуй, Ван. Ты пришёл на то место, где я родилась. Оставь здесь ожерелье, ты вернёшься за ним. А теперь проснись!!!»

Ван открыл глаза, в маленьком окошке фанзы мелькал свет факелов. Ван закинул свою куртку на догорающие дрова в печи и разбудил Чжана. Фанзу окружили хунхузы.

Разбойники выволокли парней на улицу: «Кто такие? Куда идёте? Деньги давай!». Они забрали мешочки с остатками золотого песка и были недовольны нищенством парней. Чжан взял роль переговорщика на себя, он красочно описывал, как русские пограничники взяли мзду за переход. Хунхузы в свою очередь сделали щедрое предложение: либо перейти в их отряд, либо юношей продадут в рабство. Чжан, узнав, что предводитель разбойников Чжан Байма (Чжан Белый Конь), ответил за двоих согласием присоединиться к отряду. Чжан Белый Конь был единственный главарь банды, который ввел четкие правила для членов группировки. Он какое-то время был на службе знаменитой старательской Желтугинской республики и вынес оттуда кое-какие наблюдения за творчеством ее законодателей, среди которых встречались и весьма образованные люди. Законы Чжана Байма состояли из тринадцати статей. Запрещалось грабить одиноких путников, женщин, стариков и детей.

На самом деле хунхузы не брали в свои ряды случайных людей, но не сопротивляющиеся жертвы были гораздо удобнее, чем стремящиеся сбежать.

Друзьям дали кремниевые ружья и мохнатых коротконогих лошадок, Чжану рыжую, а Вану светло-серой масти. Именно таких «монгольских пони» через десять лет купит в Харбине Роберт Скотт и попытается покорить Южный полюс.

Чжан обладал определённой харизмой, кроме того, он называл имена харбинских криминальных авторитетов, чем всё-таки заслужил доверие хунхузов. Спустя три года Чжан Цзунчан возглавит крупный отряд хунхузов, с которым будет участвовать в Русско-японской войне, и будет состоять на жаловании у русского командования. Его отряд будет совершать диверсионные и разведывательные акции в тылу японских войск. Через несколько лет Чжан станет криминальным королём китайского квартала Владивостока, а после революции, китайским генералом с множеством прозвищ: «Собачье мясо», «Три Не Знаю».

Восьмого декабря 1900 года Четвёртая сотня Первого Нерчинского полка, охраняющего линию КВЖД, потеряла сотника Сладкова. Его убили хунхузы на постоялом дворе в сорока километрах от Нингуты, современного Нинъяна. Боевой отряд решил преследовать головорезов. Казаки с лёгкостью нагнали разбойников, завязался бой, в котором победила выучка и оружие казаков.

Хунхузы спасались бегством. Старая лошадка Вана сильно отставала. Когда свист казачьих пуль стал сбивать ветки рядом с Ваном, он, натренированный в монастыре, сгруппировался и спрыгнул в кусты. Ван откатился и замер, молился и ждал, пока преследователи не скроются из виду. Потом он обрил ножом отросшие волосы и в роли послушника продолжил своё путешествие.

Парень вернулся на зверовую фанзу, нашёл в печи потемневшие серебряное ожерелье, просеял и промыл золотой песок от золы, и пошёл дальше к своей цели, в Циндао.

У китайцев за жизнь принято носить несколько имён. Первое, детское имя китайцу дадут при рождении, второе имя мужчина получит на совершеннолетие от родителей или учителя, а третье – прозвание человек выбирает себе сам.