Елена Скаммакка дель Мурго - Вторая жизнь агента Эсэр

— Я вижу по твоему выражению лица, что ты потрясена сходством между вами, не так ли, Адель?

— Да, именно так! Но мне кажется, что есть некоторые различия, правда, совсем незначительные, и к тому же полагаю, что Сара была меня старше на несколько лет. Или я ошибаюсь, полковник?

— Вот видишь, Альковицкая, какая ты молодец! Сразу же нашла различия! А говоришь, что не пригодна для нашей профессии? — «Какая умница! Сразу же все подметила! Будет из девчонки толк, будет, только придется много поработать!» — Да, верно… Саре было 28, когда она погибла… Но она всегда выглядела моложе своего возраста, — подтвердил Васильев.

— Теперь я, наконец, все поняла: вы меня привезли сюда, в эту больницу (или, может быть, это частная клиника?), чтобы сделать мне пластическую операцию и немного состарить меня! — Мало того что они хотят лишить ее настоящего имени и фамилии, но еще и намерены изменить ее внешность! Нет, этому не бывать!

— Вы находитесь в Цюрихе, в самой лучшей частной клинике Швейцарии. Адель, пожалуйста, соглашайся! Операция будет совсем незначительной и безболезненной для тебя! Изменения в твоей внешности произойдут совсем незначительные.

Первокурснице-студентке на мгновение показалось, что главный куратор смотрел на нее почти с отцовской нежностью и пониманием. Нет… Ей просто показалось! Он специально так с ней любезничает. Хочет заманить ее в ловушку, из которой ей уже никогда больше не вырваться! Одна только мысль, что она больше никогда не будет сама собой, а ее имя и фамилию («Адель Альковицкая») поменяют на «Сара Гольдман» и изменят, пусть даже незначительно, ее внешность, приводило в ужас легко ранимую душу молодой девушки. Полковнику Васильеву стоило немалых усилий и деликатности, чтобы еще раз все разъяснить, объяснить и попытаться уговорить девушку пойти на сотрудничество с СВР добровольно. После двух часов напряженной беседы Адель сдалась. Все равно они сделают то, что решили! Они не могут позволить себе ее упустить, ведь реальная кандидатура на роль Сары Гольдман была у них одна!

— Хорошо… Я согласна, — обреченно произнесла Адель.

— Я рад, Адель, что ты приняла правильное решение! Со своей стороны могу твердо заверить тебя, что никто отныне не посмеет с тобой плохо обращаться и обижать тебя. Но, естественно, во время прохождения учения требования к тебе будут высокими.

— Ну-ну, — без энтузиазма промычала девушка. — Ладно… Я вижу, Альковицкая, ты немного подустала. Отдохни, хорошо покушай (сейчас принесут обед) и набирайся сил для операции. Через час к тебе зайдет врач и все тебе подробно объяснит. До скорого, Адель!

Посетивший ее швейцарский пластический хирург заверил девушку, что сделает все возможное и невозможное, чтобы операция прошла как можно наиболее безболезненно и успешно. К тому же предстоит исправить совсем небольшие части лица.

— Вы представить себе не можете, дорогая Адель, какие иногда бывают в нашей врачебной практике тяжелые случаи. Случается собирать по мелким частицам полностью все лицо или полностью создать новое. А в вашем случае — это просто пустяки. Единственно, что потребуется, это какое-то время на реабилитацию, но ее вы пройдете уже в другом месте, не в нашей клинике. Вам там понравится…

Господи! Как ей было жалко себя, простую московскую студентку, чья судьба и без того складывалась трагично! До слез, до полного отчаяния! В душе все пылало и жгло от тех испытаний и несправедливости, выпавших на ее долю.

Она подошла к окну своей комнаты в дорогой цюрихской клинике пластической хирургии, наблюдая, как пациенты после операций не спеша прохаживались по ее парку. «Интересно, ищут ли меня Валя со Славиком? Вспоминают ли они обо мне?» — их девушке очень не хватало! Особенно она скучала по своему молодому человеку, ее первой любви! Как же невыносима мысль, что, скорее всего, она больше никогда не увидится с ним! «Надо смириться, бесполезно травить себе душу!» — пыталась сама себя успокоить Адель.

В палате на небольшом письменном столике стоял чайный сервис, сахарница, печенье, шоколадные конфеты и электрический чайник. Она закипятила воду, заварила себе душистого жасминового чая и, сев перед окном, начала пить его, как принято в России — из блюдечка вприкуску с такими вкусными швейцарскими шоколадными конфетами…

Завтра предстояла пластическая операция, и этот день, пожалуй, станет самым важным днем после дня ее рождения.

«Настроимся на позитив, как говорила моя обожаемая бабушка! Я знаю, я чувствую это, что ты и мамочка с папой — вы все помогаете мне и оберегаете меня „оттуда“! К тому же я очень надеюсь, что в моей новой жизни будут и свои радости!» — засыпая, проговорила Адель, не забыв помолиться перед маленькой иконой Божьей Матери, с любовью когда-то подаренной ее бабушкой.